– Видел, – вздохнул я.
– А Рона и Марину мы встретили по пути сюда.
– Угу, – сказал я и понял: все, что можно узнать о Линдянисе и около него, я уже узнал. Попытаю счастья у университета, решил про себя.
Мы помолчали с Катей некоторое время, затем она с намеком на недовольство спросила:
– И это все, что ты хотел узнать?
– Да.
– Ты как будто детектив какой-то. Пойдешь к дочке, пытать ее про Льва?
– Я поражен вашей проницательностью.
– Только зачем тебе это нужно?
– Я, – прокашлялся я без надобности, – хочу поиграть в детектива, понять, кому нужно убивать Сашу. А первый подозреваемый, все же, даже несмотря на твои симпатии, это Ляндинис. Настоящий детектив изучает все беспристрастно, откидывая симпатии интересных ему дам.
– Коломбо, – сказала Катя, обдумывая окончание моей фразы; в это время тень ее в голове моей вошла в сферу музыки моей синей женщины.
– У меня… – начал я, робея, – мне хочется навязаться, но нужных поводов для этого не нахожу.
– Навязаться? – оживленно переспросила Катя; ее оживленность как-то одивичила ее женскую красоту. – Попробуй навязаться ко мне в загородный дом, его некому стеречь.
Сказав это, она рассмеялась чему-то своему.
– Я не понял.
Она нагнулась ко мне поближе и стала объяснять.
– У нас от дедушки остался дом в Дарковичах. Мы туда редко ездим. Но вот когда мы с Людой в последний раз там были, то обнаружили, что нету дедушкиного сервиза… Люда – это моя сестра, – добавила Катя. – Замужняя, если что.
– Да я ни на что не претендую, – начал я бормотать.
– Я тебе ничего про претендентство и не говорила, – засмеялась Катя. – Сегодня я во вторую, но если хочешь, завтра можем туда поехать, на природу. Но только там летом хорошо, сейчас одна грязь по колено.
– Хочу, – решительно сказал я. – Я люблю любую природу.
– Но ты не думай себе ничего такого, – сказала Катя. – Я тебя туда зову не за твои красивые глаза.
– А за что же? – спросил я угрюмо, мол, одних моих красивых глаз должно быть достаточно.
– Напишешь обо мне стихи? Хорошие? Учти, если Лев придрался к твоим рифмам, я к ним придерусь сильнее. Мне так за тридцать лет никто не посвятил стихов – вот, приходится навязываться.
– Напишу, – пообещал я, а сам подумал, что раз не посвящали ни разу, то незачем придираться к самому первому.
– Вот и отлично. Где-то к трем встретимся у вашего гаража. Ты не будешь завтра занят?