Однако слежка сумела выявить слабое место птички. Им оказалась семья. Раз в неделю чиновник встречался с бывшей супругой и своей дочкой в небольшом номере отеля. До места он добирался в компании спецназа, однако в самом отеле держиморд было минимум. Этим и воспользовалась группа Альбиноса, ворвавшаяся в номер в самый разгар семейного ужина. Боевикам дали приказ убрать чиновника, но не трогать его семью. Но, как это нередко бывает, у одного из бойцов сдали нервы. Итог – три трупа.
Акция получилась громкой. Слишком громкой, чтобы третье отделение осталось в стороне. Начались облавы. Никого серьезней рядовых курьеров сцапать, конечно, не смогли, но боевым группам пришлось залечь на дно, а команду Альбиноса – спешно эвакуировали из города, поскольку на выходе из номера птички они умудрились положить нескольких спецназовцев. А это автоматически тянуло на смертную казнь. Если убийство чиновника, пусть и очень важного чиновника, власть могла простить, то покушения на спецназ, сиречь оплот законности и порядка, – никогда.
– Конечно, помню, – ответил Джейк. Морда немецкой овчарки приняла настороженный вид. Джейк почесал лапой за ухом. – Получается, после акции агенты всерьез взялись за наши проделки?
– Настолько всерьез, – развел руками пастор, – что со всех концов Киртауна ниточка за ниточкой потянулась информация. По моим подсчетам, третий отдел внедрил к нам минимум пятерых агентов.
– Или они уже были внедрены, – устало парировал Джейк.
– Или были внедрены, – согласился пастор. – В любом случае информационная биржа сегодня – это бомба замедленного действия. Мы не можем знать, какие данные есть на руках у секретки. Эту проблему надо решить.
– Каким образом? – в свою очередь развел руками Джейк. – Там охраны, как блох на заднице у опустившейся на дно макаки.
– Не выражайся, – нахмурился пастор.
– Ой, прости… Совсем забыл, что нахожусь в культовом месте.
– Помни всегда об этом, сын мой, – не без ехидства вставила мышь.