Я не знала, как ему рассказать о той ночи. Если расскажу про монстра, психушка мне обеспечена.
– Расскажи мне, что ты видела?
Я опять не ответила. Я не хотела вспоминать. Стас вопросительно посмотрел на тётю Зою. А та посмотрела на меня. Следователь вздохнул и сказал:
– Твоя мама выжила.
Я резко села на кровати.
– Выжила? – сердце забилось сильней. Я посмотрела на Зою. – Ты знала?
– Да, – кивнула она.
– Почему ты не сказала мне? – крикнула я. Зоя не ответила. – Где она? Отведите меня к ней!
– Аня… – начал следователь. – Дело в том, что твоя мама находится в глубокой коме.
– Коме? – шепотом повторила я и плюхнулась обратно. В коме… Ну, по крайней мере она осталась жива. – А папа? – но сердце подсказывало ответ.
Тут же Зоя заплакала и со словом «простите» пулей вылетела из комнаты.
– Он не… – начал Стас.
– Замолчите, – сквозь зубы выдавила я и зарыдала.
Стас заботливо сжал мою руку.
– Всё будет хорошо.
– Нет! – всхлипнула я.
– Всё будет хорошо, – в ответ я замотала головой.
– Где мама? – спросила я, когда рыдание прекратилось, но перед глазами всё ещё плыло.
– Она в больнице. С ней всё в порядке. Ты можешь навестить её хоть сегодня. А допрос мы отложим. Хорошо?
Я кивнула.
Мама жива. Появилась ниточка, ради которой стоит жить.
Я откинула одеяло и села на край кровати свесив ноги.
– Отвезите меня к ней…
Она лежала в одноместной палате на белой больничной койке, возле которой стояли непонятные мне аппараты. Одни коротко попискивали, другие не издавали звуков. К маминой руке провели капельницу, как сказал врач, это искусственное кормление, ведь мама прибывала в бессознательном состоянии, в глубокой коме. Врачи не могли сказать из-за чего она впала в такое состояние. Возможно из-за шока и стресса, но я знала ответ. Всё же это чудовище что-то сделало с ней.
Я опустилась возле мамы на стул и взяла её руку. Она была тёплой, в ней текла жизнь. Мама будто спала, её рыжие волосы рассыпались по белой подушке, а грудь вздымалась при вдохе и опускалась при выдохе, сердце билось ровно. Казалось, что она сейчас откроет веки, посмотрит на меня и улыбнётся, сказав, что всё будет хорошо. Но мама лежала без движения, никто не знал сколько времени она так пролежит. У меня было плохое предчувствие.
– Анечка? – тихо позвала меня Зоя. Она стояла позади меня возле двери и тоже смотрела на маму. По виду можно было сказать, что она была здесь и до меня. Но почему она не сказала мне, что мама жива? Хотя, это уже не имело значения.