От предчувствия как занимательно пройдет следующий час, внутри меня все начинает щекотать.
Медведева быстро берет себя в руки и продолжает тарабанить подушечками пальцев по клавиатуре. Делает вид, что меня нет. Я уже заметил, что у нее это прекрасно получается. Что ж, тогда поиграем по моим правилам.
Аккуратно я провожу рукой по прямым длинным волосам. Слегка задеваю ее щечку. Ноль реакции. Пальцем отделяю прядь волос и завожу за ухо, уже более уверенно глажу нежную кожу. Спускаюсь вниз по шее и веду до впадинки между ключицами.
«Вот она, моя ответочка, малыш!»
Ника тут же покрывается множеством маленьких пупырышек. Закрывает глаза. Медленно втягивает воздух расширяющимися ноздрями.
— Ты надо мной издеваешься, да? — поворачивает голову. — Ярослав Павлович, вы охренительно мешаете мне работать! Шли бы вы на х… к Валере! — сверкает серыми глазками она.
— А ты не отвлекайся, — лыблюсь ей как полнейший дурак. Какая же она милая и удивительная! Даже ругается как котенок, который хочет показать, что он опасный суровый зверь.
— Вот скажи мне. Чего ты добиваешься?
— Всего лишь тебя, — развожу руками.
— А цветы и ухаживания? Все, это прошлый век? А-а, извини! Такое, кажется, у нас уже когда-то было, — кривляется и отводит от меня глаза к монитору.
Ладно, дам ей передохнуть. Откатываю кресло к краю стола, чтобы лучше видеть Медведеву. Утыкаюсь в телефон, мельком поглядываю в ее невозмутимое лицо. Но все же ловлю на себе ее взгляд.
— Вот чего ты так ко мне приклеился? Не терпишь слова «нет»? — ее брови, будь они живыми, вот-вот пожали бы друг другу маленькие ручки — так сильно она их хмурит. И они все ближе и ближе…
Я лишь мотаю головой и не свожу с Вероники глаз. Просто не могу. Я готов любоваться ею часами. А она…
— Господи! Власов, ты на меня с кем-то поспорил, что ли? Эврика! А я все не могла понять, почему ты ко мне прилип. Я согласна. Я скажу, что ты затащил меня в свою постель, я все подтвержу. Только после этого, ради бога, отвали!
— И тут мимо, малыш! Но причина все же есть.
Вероника выставляет ладонь вперед и закатывает глаза. Какая же сучка неприступная, а!
— Вот только не надо вот этой всей розовой бредятины… Херь эту другим загоняй, Яр.
— Другим — это так, на разок. Но, знаешь, чего я хочу от тебя? Чтобы ты не могла без меня дышать. Да, я эгоист. Хочу, чтобы ты просыпалась с мыслями обо мне. А когда засыпала, то вот тут, — я нежно стучу по ее голове пальцем, — был бы снова я.