На утро отвожу его в детский сад.
— Мамочка, а папа когда плиедет? – завожу его в группу и помогаю раздеться.
— Скоро, Димочка. Потерпи немного, хорошо? – пытаюсь убедить его, что папа ненадолго уехал.
— Я соскутился по нему, – грустно вздыхает и послушно надевает шортики.
Прячу от него глаза, где уже накатываются слезы. Долго мне ещё придётся оправдываться перед сыном, что папа уехал очень далеко по делам.
Оставив сына, выхожу из детского сада. Когда отошла от ворот, на глаза попадается машина Игоря. Я, как вкопанная наблюдаю за знакомой до боли машиной, которая остановилась возле детского садика. Из неё выходят Игорь и… Та, что забрала у меня мужа.
Сердце ухает куда-то вниз, я забываю, как дышать. В ушах звенит, и ничего не слышу вокруг. Кажется, что всё остановилось на мгновение, и я вижу только тех, кто выходит из машины мужа.
Игорь в строгом чёрном драповом пальто, открывает заднюю дверь и оттуда выпускает на асфальт девочку лет шести, в розовой шапочке и розовой курточке. Он берёт девочку за руку и ведёт к главным воротам. А за другую руку девочки, хватает видимо её мать и моя соперница. Они втроём радостные и счастливые идут к детскому саду. Блондинка выглядит шикарно: в тонком пальто, в ботильонах на высоких каблуках. Прямые, почти белые волосы, словно шёлк струятся по спине, она эффектно откидывает их на другую сторону и мне открывается её лицо.
Красивая, и очень.
На автомате оглядываю себя.
На мне надет спортивный тёплый костюм на флисе, на ногах спортивные кроссовки, а волосы собраны в хвост, и без макияжа.
Смотрю за уходящей троицей, и меня начинает мотать в сторону, ноги стали ватными, которые совершенно не держат. В глазах резко темнеет. Становится трудно дышать, я даже не могу сделать вдох из-за спазма в горле, где образовался огромный ком.
Руками хватаю пустоту, ещё чуть-чуть и я упаду. Сквозь пелену, вижу кованый забор, хватаюсь за прутья и еле удерживаюсь, чуть не падая.
Мой мир никогда не будет прежним. Думала самое худшее случилось, но нет, это ещё не крах. Крах случился только что, на моих глазах.
А ведь он никогда не провожал нашего сына. Всегда, это делала я.
Мне сейчас становится обидно не за себя, а за нашего сына, про которого даже не поинтересовался за все эти дни, с момента, когда ушёл от нас.
За моего сына, готова глотку рвать, любому, и даже его родному отцу!