Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться в голос и не выдать
себя. Вы даже не представляете, как вы заблуждаетесь! Это просто
конкретный фейл!
Роб из ёмкости передал мне привет, задействовав мои собственные
воспоминания. Он дал мне пять, как это иногда делали мы с Лёхой,
когда были беспечными юнцами. Быстро учится, зараза. Ну и ничего,
это и к лучшему.
Но что-то они попытались зачаровать. Я не особо вдавался в
подробности, но мат стоял на всю пещеру, когда у них ничего не
получилось. Тот, что был неуверенным, оправдывался, что просто
штука испарилась, и давно пора было. Тот, что был уверенным,
сказал, что ничего странного — и так дофига зачаровали.
А тот, что любил командовать орал на обоих и требовал
результата. Но, конечно же, его не получил. Вместо этого они
промучились ещё какое-то время, может, час, может, полтора, и
вынуждены были уйти ни с чем. Мне всё нравилось. Демоноборцы в
который раз остались с носом.
Мы ещё подождали минут пятнадцать. Затем Рик сгонял на разведку,
потом я послал Курфа чуть дальше узнать, точно ли все ушли. И тот,
и другой вернулись с добрыми вестями.
Отлично! Так мне ещё точно не везло! Хотя… Если подумать, все
мои победы закономерны. Я на них работаю. Стараюсь, чтобы всё
произошло так, а не иначе. Оглядываясь назад, понимаю, что
некоторые мои поступки были слишком импульсивны. Некоторые мысли до
безобразия наивны. Но теперь…
Кстати, а что теперь? Что я буду делать с Робом?
А он угадал мои мысли. Именно угадал. Да, он мог их
воспринимать, но при этом с большим трудом интерпретировал, так как
у него совсем не было опыта. Но в этот раз, опираясь на эмоции, он
понял, что я беспокоюсь.
«Что хотел? — долетел до меня вопрос, но он был не в грубой
форме, просто Роб не знал, как правильно его задать. — Я могу
пригодиться?»
Это, конечно же, лишь вольная интерпретация образов. Но мне
показалось, что мы стали понимать друг друга гораздо лучше, чем в
самом начале.
«Хотел зачаровать себе броню, чтобы она стала легендарной и
уникальной, — без обиняков ответил я. — Но теперь я стану искать
другой способ сделать себя неуязвимым».
Всю свою мысленную речь я сопровождал мыслеобразами. Конкретно
шкуру кадзю, как её обволакивает орихалк, и она становится
непробиваемой бронёй.
«Защитить с помощью меня жизнь, это отлично, — мне не
показалось, Роб уже использовал некоторые вербальные конструкции,
но дополнял их образами и эмоциональными оттенками. — Но я целиком
смогу защитить тебя гораздо лучше всего остального. Я умею
обволакивать».