Данила присвистывает, переводя на меня взгляд.
- А это у вас как, нормально? - интересуется.
- Я же говорила…
- Что у вас свободные отношения, да, я помню. Сколько вы уже вместе?
- Чуть больше полугода.
Девицу все-таки уводят, Макс, усевшись за установку, находит меня взглядом и весело подмигивает, я растягиваю губы в улыбке.
- И что, вы реально трахаетесь с другими, и норм?
- А что тебя смущает? - усмехаюсь на это. - У нас с ним отношения, мы пара. Мы вместе, а остальное - только секс.
Брат рассматривает меня скептически.
- Ты не выглядишь счастливой, - кричит под начавшуюся новую песню.
- А когда-то выглядела? И вообще, если у тебя появилась баба, не надо думать, что ты теперь гуру отношений. Все норм. Рили.
- Ладно, - кивает Данька, поглазев некоторое время. - Тогда скажи, когда ты последний раз спала с кем-то, кроме Макса?
Я открываю рот и закрываю, морщась. Поганец мелкий. Устремляю взгляд на танцпол, пробегаюсь им по толпе полуголых девчонок. Я знаю, что после каждого концерта Макс трахает кого-нибудь из фанаток. Никаких ограничений и предубеждений на этот счет у него нет. Как впрочем, и на многие другие вещи. Раньше мне нравилась его безбашенность, теперь она начинает бесить. Иногда. Потому что моя свобода куда-то затерялась за эти полгода.
- Так я и думал. Ты попала, сестренка, - уверенно кивает он.
- Отвали.
- Нет уж. И знаешь, почему? Потому что это все ни хрена не правильно. Если уж зацикливаться на ком-то, то чтобы он того стоил. Максу комфортно в таких отношениях, а тебе нет, значит…
- Мне тоже комфортно, - перебиваю я, уверенно глядя на брата. - Я не хочу ни к кому привязываться, мне это не нужно.
Данька несколько секунд разглядывает меня в хаотично меняющемся свете. Потом косится в сторону лестницы, проверяя, не идет ли его девушка.
Кто бы мог подумать, что мой несносный братец умудрится влюбиться. Но так и есть: пропал за считанные дни, и теперь только и может, что смотреть на свою Красу влюбленными глазами. Даже не верится. Хотя я рада за него, конечно, он это заслужил. Развод предков дался ему особенно тяжело. Психолог стал почти членом семьи, замкнутость, бесконечные депрессняки и таблы… Он не верил в любовь, слишком яркий пример был перед глазами. Но у него, кажется, сложилось. Ну или складывается, что тоже неплохо.