Ему удалось совместить связующую
молнию с солнечным светом, повысив градацию хадо с одиннадцатой до
уровня двадцатых, что достаточно чувствительно для адьюкаса.
Дзанпакто быстро обезоружил все четыре руки наги, прежде чем монстр
сумел порвать атакующее хадо со слабой функцией связующего
бакудо.
Слишком вёрткий монстр, порождённый
на основе Мугурумы, прекрасно знал стиль его рукопашного боя и
стиль боя дзанпакто, а потому легко мог выдерживать одновременно
двух атакующих. Кенсей, ранее уже размявшийся, пусть в ничью, но
разведка боем удалась, отказался сам становиться меносом, а им он
непременно станет вместо уничтоженного адьюкаса. Уж понимания этого
хватило во время пустофикации: либо адьюкас часть его подобно
дзанпакто, либо он сам становится адьюкасом. Поэтому убивать
изначально высокоразвитого меноса себе дороже, его можно только
одолеть и держать в узде на постоянно натянутом поводке.
Новые кидо перевесили чашу весов.
Проницательный Мугурума предвидел, что змеевидные кинжалы способны
ожить и ринуться в атаку, умея из пастей стрелять пулями Бала.
Оглушить их хватило его обычных воздушных кулаков.
Для кого-то уровня лейтенанта имело
смысл заранее совместить хадо лезвий или бомбы с чарами левитации
для лучшей управляемости. Кенсей уже умел метать взрывные лезвия,
совмещая второе и третье хадо в тринадцатое, и теперь он вдумчиво и
медленно присовокупил к нему чары Вингардиум Левиоса и породил хадо
примерно двадцать третьего уровня, получившееся в виде
призрачно-красного бумеранга, вильнувшего следом за гибким телом
наги, которого дзанпакто отвлекал на себя контактным боем. Змеиный
хвост не отвалился от попадания примерно в стык с антропоморфным
торсом, но рана в бок резко снизила манёвренность.
Третьим совмещением, способным
принести победу, могла бы стать очищающая бомба, но Кенсей не
совладал с сочетанием уровня четвёртого десятка. Тем не менее,
после второй связующей молнией солнца он сумел наколдовать Экскуро
при обычном ударе кулаком в медленно затягивавшуюся рану на спине,
откуда щедро выплеснулись искры духовных частиц, распадающиеся на
них капли крови и кусочки плоти. Чары очищения проняли адьюкаса,
всерьёз испугавшегося деградации. Ещё несколько ударов по
кровоточащим ранкам подрезанных сухожилий и связок заставили
Спешшла сдаться и сорвать с себя затребованную маску пустого,
открывшую лицо самого Мугурумы, только смуглое и черноволосое.