Просматривая выполненный объём, я услышал тихое, неуверенное:
— Олег, тебе что-то нужно?
Никак потерялась девочка от скупой «любезности».
— Я подменяю Машу, потому что она меня попросила, — начала пояснения Соня, в которых никто не нуждался. — У тебя сегодня интервью, надо встретить и проводить журналиста, и на звонки нужно отвечать…
Она запнулась, что не вязалось с её образом искусной соблазнительницы, продемонстрированным недавно. Не нравилось мне, как она пыталась заглянуть в глаза, словно искала поддержку. Не привык я к помощницам, которые не знали своё место и позволяли себе проявлять фамильярность в рабочих стенах.
— Понятно, — отрезал, не скрывая раздражения. — Но я тебя об этом не просил.
— Да и… может тебе… всё же…
— Раз ты подвязалась исполнять роль моего секретаря, и тебе нечем заняться в приёмной Дёмина, соблюдай деловую дистанцию, — оборвал я Соню. — Для тебя и для всех остальных я — Олег Дмитриевич. Не забывайся, персональных привилегий у тебя нет.
Девчонка с вызовом вздёрнула подбородок и закивала, что неимоверно взбесило. Ей не понравилось замечание, но она сдерживая эмоции, ответила:
— Хорошо, Олег Дмитриевич. Простите меня за фамильярность.
Отлично, Соня умела подчиняться, — это практически успех. Следовательно, удастся проработать с ней спокойно до вечера.
— Садись, — указал ей на стул, и она опять кивнула.
— Мария сказала тебе, что требуется делать?
Очередной безмолвный кивок, по ходу, уже тактический, но меня это вполне устроило. Чем меньше светских разговоров, тем лучше.
— Тогда слушай и запоминай: соединять меня по телефону с кем-либо будешь только в крайних случаях, что не распространяется на Рината Валиева. Когда придёт журналист, напомнишь ему — в его распоряжении только сорок минут. Если он не выйдет из кабинета вовремя, постучишь в дверь. И последнее, свяжись с плановым отделом. В отчёте не сходятся некоторые цифры. Пусть проверят.
Стараясь исполнить поручение, Соня потянулась к трубке, забыв кивнуть. Нажала на кнопки, но тут же бросила трубку на тангенту обратно.
— Что такое? Ты забыла номер отдела? — спросил, взявшись за ручку двери, и физически ощутил молнии обиды, полетевшие мне в спину. Пофиг. Нравился ей тон или нет, один день потерпит. Какой бы закадычной подругой Дубцовой она не была, и кто бы не хлопотал за хорошего человека: на работе сказываться кумовство не должно. Не в моих было правилах нянчиться и щадить чувства тех, кто не соответствовал должности. И по барабану на её «понравился очень».