Служебная карета тронулась и покатила по тихим улицам, увозя главного инквизитора, когда на горизонте уже пробился рассвет. Маркиз, запахнув плащ, погрузился в задумчивость. Он рассчитывал, что сможет расколоть ведьму, но сила харбаров, захватившая ее плоть и мозг, оказалась крепкой. Ванда умерла, ничего не сказав.
Ее поймали через два месяца после смерти мэтра Идора, старейшего артефактора королевства, изобретателя многих устройств. Ученый лежал на полу своей лаборатории с перекушенным горлом и обескровленный. Его тело покрывал оранжевый покров мелкой бактериальной сыпи. Яд.
Подозрение пало на его лаборантку, работающую у него. Но проверка не подтвердила версию. Королевские дознаватели не стали углубляться в суть да дело, и передали материалы инквизиции. Наличие темных флюидов было налицо.
На поимку подозреваемой ушло несколько дней, и еще несколько дней она стойко держалась в пыточной, в подземелье цитадели, так и не выдав – кто ее послал, кто помог приблизиться к артефактору, и зачем было убивать старика. Возможно, дело в его разработках. Сотрудники изъяли всю документацию мэтра и до сих пор изучали бумаги. Может быть, удастся что-то выяснить. Может быть…
3. Глава третья
Шла вторая неделя моего пребывания в доме Фионы Кастри, мачехи и опекунши. Я, как терпеливая овечка, помалкивала, разыгрывая слабость и легкую амнезию. Моргала ресничками, охала, покорно опускала взгляд. И даже при этом, каждый день удостаивалась кучи нелицеприятных эпитетов и оскорблений. Медленно и постепенно, передо мной раскрывалась история несчастной девушки. Как мои нервы это выдерживали – сама не знаю. Но на то были серьезные обстоятельства.
Во-первых: быт и уклад непонятного мне мира, куда я попала. Угораздило! За что?! Жуткий патриархат. Впрочем, если вспомнить нашу историю, то она не сильно-то и отличается от здешней. Женщина – придаток на теле мужчины, то есть, сделанная из ребра. А потому, должна почитать и боготворить его. Что у нас, что здесь – одно и тоже.
Но папенька несчастной Мари Кастри, как удалось выяснить, потихоньку расспрашивая прислугу, был человеком мягким и подневольным. Вначале, подчиняясь своей супружнице, матери Мари, а потом и мачехе девушки, которая сумела приручить незнатного, но все же, дворянина из небольшого городка на юге королевства.