- Я отрицаю все обвинения!
Лениво было даже что-то объяснять, так что я смотрела на стрелки часов в надежде, что они побегут чуть быстрее и этот цирк закончиться до того, как я засну на середине очередного ее возмущенного спича.
- Что ж, - покивал дядя Дэй, - Хотите все-таки довести дело до суда?
- Конечно!
- Само собой, - кивнула я, вспоминая нашего судью.
Старого друга отца и вообще хорошего человека!
- Понятно, - опять кивнул дядя, - И какова ваша позиция по обвинению в… - он нахмурился с сомнением, - Не «обрыванию сомнительных родственных связей», я полагаю?
- Я отрицаю все обвинения!
Миссис Реган прикрыла глаза и тяжело задышала.
- Нет, это просто невозможно терпеть, - она начала массировать виски, - Кора! Ну ты же не споришь, что тут стоит твоя подпись?
Она посмотрела на меня с усталым взглядом человека, отчаявшегося объяснить очевидное.
- Моя, - я кивнула.
- Ты взяла на себя эти обязательства? - уточнила она уже даже спокойно.
Я снова кивнула.
- Взяла.
- И ты взяла мои деньги.
Я улыбнулась.
- Много ваших денег.
Она стиснула зубы, снова прикрывая глаза. Может быть она про себя считала до десяти, чтобы успокоиться.
- Ну вот. О чем я и говорю, - едва ли не по слогам проговорила женщина, - Но обязательства-то в оговоренные - видите, тут даты стоят! - обязательства-то ты не выполнила!
Я делано удивилась.
- Как это не выполнила? Выполнила.
Миссис Реган удивленно хлопнула глазами, не сразу сообразив. И тут до нее дошло.
- Ах ты паршивка!
- Значит, предметом спора в суде у нас будет… хм, - дядя нахмурился, подбирая формулировку, - Степень сомнительности родственных связей Арианы со стороны отца и матери?
- Разве это не очевидно, чья семья тут сомнительна?!
Дядя Дэй наконец издевательски улыбнулся.
Я сонно хлопала глазами, равнодушно кивая на все яростные обвинения и обещания засадить меня в тюрьму. Мое участие не особо-то было и нужно, ведь у миссис Реган был внимательный слушатель в лице дяди. Он явно был доволен моей выходкой, ведь и сам характером был не сахар. И женщина наконец это поняла. Теперь даже больше, чем я, ее бесил наш представитель закона, в котором она не нашла понимания! К ее огромному сожалению, происхождения он был не то что не меньше, а даже побольше благородного, чем она сама.
В моей же душе совершенно неожиданно разлилось спокойствие. Мне было все равно, что было вчера и что будет завтра - в голове было пусто-пусто. Я хотела уйти только потому, что чужие голоса слегка отвлекали меня от этой приятной, восхитительно приятной, пустоты. Мне казалось, она такая хрупкая, и стоит только забыться, я опять окажусь во власти тревог.