Все понимали: если кто-то посмел
напасть на графиню Разумовскую, то никто не застрахован от подобных
инцидентов. Страх, как инфекция, быстро распространялся среди
аристократии, заставляя их забыть о прежних разногласиях и
объединиться перед лицом общей угрозы.
Тем временем я засел в мастерской,
которая за последние дни разрослась до неприличных размеров,
занимая теперь почти весь подвал усадьбы. Стены были увешаны
чертежами, столы завалены материалами и деталями.
Мои големы-помощники сновали
туда-сюда, выполняя мои поручения. Одни таскали слитки металла,
другие загружали в печи руду, третьи полировали детали будущих
артефактов.
Дважды я отправлял тележку с
големами под лавку, чтобы привезли необходимые материалы. Пришлось
даже несколько столов и верстаков создать прямо на месте — слишком
много времени уходило на их доставку. Инструменты тоже приходилось
создавать самому.
В какой-то момент меня попытались
вытащить на очередное собрание. Мне сообщили, что моё присутствие
желательно, но необязательно. И я, конечно же, отказался. Дел было
выше крыши, и я не мог позволить себе тратить время на бесконечные
разговоры и политические игры.
Через несколько часов мне и так
подкинули краткую сводку по происходящему.
Тенеборцы обнаружили новые точки
вторжения Теней. Но на этот раз — без массового нашествия, а
небольшими группами, как будто кто-то им подсказывал, когда и где
нас подловить. Засады стали слишком точными, так что подозрения
поползли сами собой: утечка информации. Решили срочно замутить
хитрую схему смены маршрутов патрулей, чтобы запутать следы.
Граф Волынский выдвинул идею —
прикрыть княжество суперсовременной системой ПВО, чтобы ни одна
вражеская птичка не пролетела. Шенк с Рихтером эту идею единогласно
поддержали.
Граф Гордеев напомнил, что у нас тут
не только война, но и холодильники пустеют. Блокада, поставки из
Империи встали колом, и запасы стремительно тают. Решили стучаться
в двери нейтралов — Франции, Пруссии, Италии — и договариваться о
гуманитарке.
Заодно подняли тему финансовой
помощи от Российской Империи. Вернее, её отсутствия. Пока из
Петербурга шлют только бумажки с «глубокой озабоченностью» и
«вопрос на рассмотрении». В общем, написали ещё одно письмо с
просьбой о денежках. Вдруг на этот раз повезёт?
Что ж, пусть решают. Я же был занят
более важным делом. Сейчас меня больше всего волновала безопасность
Насти. После нападения «Альфы» я понял, насколько она уязвима. И
должен был сделать всё, чтобы она была в безопасности. Даже если
меня не будет рядом.