Джипо нигде не было видно, хотя Китсон знал, что итальянец где-то поблизости и наблюдает за ним. Последние полгода, с тех пор как ушел из бокса, Алекс находился под влиянием Моргана. Фрэнк – единственный, кто оказался с ним в раздевалке после того позорного поражения. Китсона тогда уделал парень чуть ли не в два раза меньше ростом и на семнадцать фунтов легче. Но драться этот парень умел. А потом менеджер сунул Китсону две десятидолларовые бумажки и сказал, что они в расчете. Менеджер вышел, и появился Морган.
Фрэнк помог Алексу одеться и довел его, все еще ничего не соображающего, оглушенного после взбучки на ринге, до своей машины. Даже домой довез.
– Ничего, больше тебя по башке колотить не будут, – утешил его Морган.
Китсон лежал на спине в кровати в грязной комнатушке, которую называл своей квартирой.
– А знаешь что, малыш? Ведь мы с тобой можем работать вместе. Я видел, как ты водишь тачку. Я тут собираю небольшую команду. Мне нужны ребята, которые делают все четко и быстро и получают за это кое-какие деньжата. Что скажешь?
Китсону было двадцать три года, но он уже мало на что надеялся в жизни. Раньше мечтал стать чемпионом мира в тяжелом весе. Но последняя взбучка как нельзя лучше показала, что это пустые мечты: он всего лишь еще один неудачник на ринге. В кармане у Китсона было двадцать долларов. Друзей у него не осталось, а будущее выглядело кисло. Но даже тогда он согласился не сразу. Алекс слышал, что Морган отсидел аж пятнадцать лет, он был крутой, и связываться с ним не стоило. Алекс не хотел нарываться на неприятности, соглашаясь вступить в банду. Но еще больше он боялся остаться наедине с самим собой и выбираться в одиночку. И он решил, что уж лучше работать с Морганом.
Пять дел, в которых он участвовал с бандой Моргана, принесли неплохие деньги. Большого риска не было: грабежи мелкие, тщательно спланированные. И Китсон знал: если их поймают, то ему грозит от шести месяцев до трех лет, поскольку это будет первая ходка.
Но Алексу хватало мозгов понять, что вся эта мелочовка – просто репетиции перед серьезным делом. Он успел изучить Моргана достаточно хорошо, чтобы понять: этот на ерунде не успокоится. Рано или поздно Фрэнк затеет большое дело – настолько большое, что потянет на двадцать пять лет тюрьмы. И тогда отказаться не получится.