Артур коротко глянул на меня, но не ответил ничего. Я нервно потопала ногой, развернулась и вышла, громко хлопнув дверью, залезла под одеяло и принялась ждать мужа.
Он не заставил долго ждать. Выйдя из ванной абсолютно голым и готовым на все, он откинул одеяло и лег рядом со мной.
– Отвезешь Гелю и тут же вернешься, первым же рейсом. Поняла? – хрипло сказал он и, дождавшись моего кивка, навалился сверху и жадно поцеловал.
Губы Артура всегда были властными, как и он сам. Им нельзя было перечить, вынуждая ответить меня на поцелуй, они мягко, но требовательно укладывали тебя на лопатки и не оставляли ни одного шанса на побег.
Я ненавидела его губы. Ненавидела его руки, которые умело ласкали. Настолько, что тело вступало в сражение с мозгом и побеждало, принимая награду прямо из рук мужа. Я ненавидела его спину, к которой мои руки, игнорируя волю разума, неизменно тянулись.
Где–то там, всего в нескольких метрах, в квадратной деревянной корзине лежит белая сорочка с красной отметиной на вороте и яростно высмеивает мою никчемность.
Уперла ладони в плечи Артура и попыталась его оттолкнуть. Муж ненадолго отстранился, сильнее ухватив руками мои бедра, и заглянул мне в глаза.
– Я не хочу.
Это еще одна игра. В которую я всегда проигрываю. Сейчас он убедится, что я отказываю ему в близости, а потом опустится на меня и начнет орудовать языком еще яростнее, еще безжалостнее, подавляя мою волю и принуждая подчиниться его желаниям. Я буду отбиваться, но руки мужа сильнее, поэтому он с силой прижмет мои запястья к простыне.
Я буду кусать его, но это возымеет обратный эффект, глаза Артура загорятся лишь сильнее. Я буду бить ногами по кровати, задевая мужа, но он лишь сильнее разведет мои бедра, лишив меня возможности двигаться.
В самом конце я буду ненавидеть себя. За капитуляцию собственного тела, за ошибочное удовольствие, которое отравой плескается в моей крови.
Я буду ненавидеть сильные руки моего мужа, которые возьмут меня в объятия, больше напоминающие болезненные тиски. Буду задыхаться в кольце рук, но не скажу ни слова, не пророню ни слезинки. Садистская игра ломает мой разум, который продолжает отторгать все, что происходит в жизни последние шесть лет. Эта садистская игра дарит телу ложные надежды и лживые мечты.
Но сегодня мы не будем в нее играть. Сегодня меня спасет телефон, который прозвонил как нельзя кстати.