К сожалению, материнские чувства так
и не проснулись в ней. Она никогда не сюсюкалась с ним, не была
ласковой и нежной, наподобие большинства молодых матерей. Но к
малышу она успела привязаться, хоть он порою и сильно действовал на
нервы своим плачем.
Сейчас причина плача была в мокрых
подгузниках. Кормила она его недавно, так что голодным он бы стать
не успел. Да и смесь закончилась почти, а ее муж, так и не купил ее
по дороге, хотя она ему несколько раз напоминала. А кормить его
грудью она отказалась сразу же. Постоянно присутствовал страх, что
ребенок может откусить ей сосок.
Быстро поменяв подгузник, Сильвана
начала укачивать малыша, чтобы он заснул.
«Ты можешь вернуться, но одна…»
Эти слова постоянно крутились в ее
голове. Она еще молода, ей всего двадцать три года. Перед ней была
еще вся жизнь впереди, которая благодаря прекрасным генам,
достижениям современной медицины и элану могла продлиться до ста
сорока - ста пятидесяти лет. Должна ли она все бросить? Оставить
свои мечты и планы? Отказаться от своих амбиций? Ради кого? Ради
чего? Мужа, которого уже разлюбила? Ради ребенка, которого так и не
полюбила?
Женщина посмотрела на малыша,
улыбающегося в данный момент. Он бывал таким забавным, когда корчил
свои рожицы, вызывая у нее на лице улыбку, но не сейчас.
«Ты можешь вернуться, но одна…»
Ян упорно не хотел засыпать, словно
что-то чувствуя. Он гукал и как будто бы пытался с ней говорить.
Тянул за волосы и довольно сопел, ощущая тепло ее рук.
Заснул он только под утро.
Усталая, она положила его обратно в
кроватку. Прошла в их спальню и подошла к шкафу. Вытащила свою
сумку и быстро, даже поспешно, собрала свои вещи. Затем написала
несколько строк на блокнотном листке и решительно оделась.
За ее спиной раздался щелчок замка от
входной двери, отсекая все и оставляя в прошлом.
***
Амага развернулась и резким движением
ударила нахала, схватившего ее за руку. Удар получился хорошим.
Быстрый и хлесткий. Неприятный хруст костей, и из носа нахала
быстрым потоком хлынула кровь, отчего тот выпустил ее руку и,
схватившись обеими руками за лицо, пытался остановить кровь,
запрокинув голову.
В кулаке утихала пульсирующая боль,
кулак она сжала не совсем правильно, да и не в ее привычках было
пускать кулаки в ход, но слов этот пьяный идиот не понимал.