Отец жив, пусть и захвачен магами. Даже не верилось, что её крепкого и здоровенного отца, железно уверенного в своей правоте, какая-либо сила способна одолеть так запросто. В детстве Ясмин верила, что он – нечто незыблемое и вечное. Вечно строгий взгляд, вечно поджатые губы чередовались короткими моментами шумной радости, но потом снова ярость и вспыльчивость при малейшем неповиновении. Уж в ком, в ком, а в нем точно южная кровь бурлила по полной, а ещё всё чаще давала о себе знать старая боль в колене.
...Тогда, три года назад, когда Ясмин не послушалась отца, скрылась от наставницы и оседлала необъезженную Нур вместе с Рианом... Едва не свалилась под копыта, но уцелела, только наглоталась пыли и пропустила пару часов времени с Очень Важными Гостями.
Когда Риан терпел свое наказание, как всегда с железной стойкостью и выдержкой, а она умирала от чувства вины и несправедливости, пришёл черёд разговора по душам.
– Маленькая дрянь! – Отец ухватил за руку и потащил на второй этаж. – Драть тебя надо было почаще, чтобы дурь из башки выбить! Кто тебе позволил умчаться без моего ведома?! Кто позволил сесть на эту лошадь? А?
– Что случилось-то, папа? – прикрываясь рукой от его замаха, спрашивала тогда Ясмин. – Я же сделала всё, что должна была! Что ты хочешь?! Это просто прогулка!.. Всё в порядке ведь!
Отец всё-таки вышел из себя и ударил её по заду, обидно и сильно.
– Замолчи, говорю! Что мне было говорить гостям, а? Они прибыли из Кайены и поместья Эор, спрашивали про тебя, и что мне сказать было?! Что моя дочь спуталась со слугами и скачет где-то по полям, точно беспризорная девчонка, чтобы потом показаться в виде, в котором стыдно и перед слугами стоять? Бестолочь!
Ясмин одернула платье и упрямо тряхнула волосами. Отец отчитывал её на весь дом так, словно она совершила страшный грех. Наверняка слышно даже во дворе. Но что-то изменилось в этот день, и впервые за всё время Ясмин вспылила в ответ:
– Не трожь меня больше! Не трожь, слышишь, – её голос чуть дрожал, но не от страха – от гнева. Ясмин вырвалась и встала напротив отца, чуть задрав голову, и заговорила: – Я больше тебя не боюсь, хватит. Я выполнила все дела, не указывай, что мне делать. Знаешь... я давно поняла. Ты срываешься на мне за мою мать – и я больше не хочу это терпеть.