Набираю Алекса** поблагодарить за врача, который в тот же вечер осмотрел дядю. Друг, как всегда, делает вид, что ничего особенного не сделал.
– Что-то серьёзное? – спрашивает, и я знаю, что его интерес не ради галочки, он действительно переживает.
– Рваная рана на руке, ушиб рёбер, – отвечаю, глубоко вздохнув. – Сегодня уже в сервисе, ни дня без своих тачек не может.
– Это хорошо же, – слышу улыбку в голосе Алекса.
– Хорошо. Только всё это мне не нравится, – останавливаюсь на красный. – Весь погром неспроста, ты же знаешь, я не в курсе всего, но тут дело не чисто. Боюсь, что это только начало.
– Макс, сам только не лезь во всё это, – стальным тоном. – Давай подключим отца и его связи. Думаю, они накопают многое.
– Не хочу впутывать вас в это, – барабаню пальцами по рулю.
– Макс, не беси. Твои проблемы и мои тоже. Ты мне как брат, – эти слова разливаются теплом в сердце.
– Я пока сам не знаю, что там. Постараюсь выведать хоть что-то у Игоря, – на том конце слышится мат Алекса. – Если припрёт, я скажу.
– Давай на опережение? Хоть раз, – вздыхает друг.
– Завтра позвоню. Ане привет, – сбрасываю звонок, не хочу вмешивать во всё это семью Алекса, кто знает, насколько здесь всё серьёзно.
Отец Алекса значимая фигура в юриспруденции – большое количество крупных выигрышных дел, своя юридическая контора, одна из самых крупных в регионе. Я знаю, что он не откажет в помощи, только Илья Александрович и так для меня много сделал, устроив в университет, да ещё обещав стажировку в своей конторе. Не могу злоупотреблять добротой этого человека, заведомо чувствуя, что дядя вляпался во что-то масштабное.
Возможно, мне самому удастся что-то узнать и тогда уже буду думать, что делать с полученной информацией дальше. Потому что подставлять единственного близкого человека, который помог, дал крышу над головой и заменил отца, я не могу.
Трогаюсь, как только загорается зелёный, набирая скорость, и тут наперерез мчится фигура. Чёрт! Вдавливаю педаль тормоза в пол, машина дёргается, и меня бросает на руль. Визг тормозов и какой-то звук.
Мотаю головой, приходя в себя. Какого чёрта? Тут даже пешеходного нет! Стараясь успокоиться, выхожу из машины, обхожу её и вижу на асфальте фигуру. Девушка. Бросаюсь к ней, лихорадочно соображая, – вызвать скорую или самому везти в ближайшую больницу. Опускаюсь перед ней на колени, переворачиваю на спину, и она открывает глаза.