Почему-то это смутило нас обоих. Его рука застыла на моей спине. Я напряглась. Дыхание Родрика было взволнованным. Или мне показалось?
Мы смотрели друг на друга. Его глаза слегка затуманились и потемнели. Себя я видеть не могла, но наверняка во мне тоже произошли некие метаморфозы. Потому что Родрик Ишер вдруг начал наклоняться ко мне. В груди у меня сладко замерло сердце. Будто не было между нами измены, скандала у алтаря и пяти прожитых без любви лет.
И я хотела того, что сейчас должно было случиться.
Но не случилось.
В дверь постучали.
– Инспектор Ишер! Вы здесь?
Мы отпрянули по сторонам, чуть по углам не разбежались.
– Входите! — сказала я, пожалуй, излишне громко.
На пороге стояли Дрим и Крим. Оба сразу. Входить они не спешили. Смотрели на Родрика Ишера как перепуганные драконята.
– Что произошло? — встревожился инспектор. – Вы нашли совпадения?
– Да, — эльф Крим вдруг сделался очень торжественным, а Дрим еще более испуганным.
– Что ж, пройдемте к вам, местеры криминалисты, — распорядился Родрик.
Дрим посмотрел на меня с совсем уж суеверным ужасом. Бедняга. Ему надо душеведа не на одну сессию. Разве это дело, когда оборотень, призванный одним взглядом покорять женщин, настолько их боится?
Мужчины вышли, а я опустилась в кресло, прикрыв глаза. Как же хорошо, что нам помешали. Как бы мы потом смотрели друг на друга, общались. Работали бок о бок. Да, Родрик меня больше не подозревает, но все равно есть этические сложности.
Собственно, о чем я?
Самая большая этическая сложность в том, что Родрик Ишер – мой бывший жених, который вероломно изменил мне, своей невесте, за несколько дней до свадьбы.
Но я ничего не могла с собой поделать. Память услужливо подсунула мне картинку нашего первого поцелуя. Настолько яркую, что я, кажется, вновь почувствовала мягкость его нежных губ. Его руки на моей талии. Услышала взволнованное дыхание.
– За что мне это! — простонала я вслух.
Дверь открылась без стука.
Родрик Ишер зашел в мой кабинет уже не как гость. Он хмурился и глаза его под сведенными бровями выглядели совсем драконьими.
На щеках инспектора пульсировали желваки. Кулаки повторяли их движения, сжимаясь и разжимаясь.
Повинуясь безотчетному страху, я вскочила.
– Что случилось, Родрик?
– Самообладания вам не занимать, Лавиния, — сказал он, и в голосе его послышался грозовой раскат, – а я-то вам уже поверил. Игра окончена.