Хотя неизвестным он оставался не долго. Парень, что немного удивило Розу, не включил свет в аудитории, играя практически в темноте. На дворе стоял декабрь, и солнце зашло где-то час назад. Зато уличный фонарь находился как раз на уровне окон второго этажа, освещая скрипача белёсым светом. Из коридора же в щёлку между дверью и косяком лился желтоватый свет от плафонов, сделанных в форме свечей. Этого оказалось достаточно, чтобы Роза разглядела и узнала парня, когда он, увлёкшись игрой, повернулся к ней полубоком.
Призрак. Собственной персоной. По крайней мере, его так называли все второкурсники. Роза не знала, за что ему дано такое прозвище, а спрашивать у кого-то постеснялась. Близких друзей девушка не имела, поэтому не хотела быть поднятой на смех тем, у кого она спросит подобное.
Ещё девушка знала его имя – Рихард. Говорят, его родители русские, но жили за границей, когда он родился, вот и дали ему такое имя. Этот парень учился на втором курсе факультета музыки и чаще всего был один. Его считали гением. Так Роза слышала. Мол, он постоянно выигрывает разные конкурсы и олимпиады, поражает своим исполнением даже лучших критиков.
И хотя Роза крайне редко видела Рихарда в коридорах или в столовой, она сразу узнала его из-за высокого роста, в котором он не уступал, девушка не сомневалась, даже здоровенному Ярославу.
– Какие-то проблемы? – раздался тихий низкий голос.
Роза вздрогнула и с ужасом поняла, что задумалась и даже не заметила, когда мелодия прекратилась, а сам Призрак полностью повернулся в её сторону. Их взгляды пересеклись, когда парень в считанные мгновения преодолел расстояние до порога и распахнул дверь.
– Нет, никаких проблем, – пискнула Роза, отступая назад. – Просто услышала музыку и…
Девушка замолчала, запнувшись, потому что Призрак вышел из тени кабинета, оказавшись под светом ламп. Теперь Роза могла как следует разглядеть его лицо.
“Раньше я никогда не видела его так близко”, – подумала она, невольно скользя взглядом по его густым чёрным волосам, высоким скулам, прямому носу с широкими крыльями, мощной челюсти, покрытой лёгкой тёмной щетиной.
–… иии что? – словно издеваясь, тихо протянул он, скрещивая руки на груди. Роза с опаской поглядела на бугры мышц, что проступали сквозь закатанные до локтя рукава клетчатой рубашки.