В майке, штанах и кроссовках на босу ногу я вышел в коридор.
Горела у поворота дежурная лампочка.
Пусто.
Тихо.
Я озадаченно потер нос. В коридоре было еще холоднее, чем в номере. Стараясь ступать потише, я прошел до поворота, выглянул.
В маленьком вестибюле было пусто. Дежурная бабулька хрестоматийно вязала, сидя за стойкой, но, едва я высунулся, подняла голову и улыбнулась:
– А ты что ж не спишь?
– Не спится… – неопределенно ответил я. – Бабушка, а кто тут сейчас разговаривал? Громко очень, я хотел сказать, чтобы тише…
Она отложила вязание, посмотрела на меня странным взглядом. Краем уха и мозга я отметил, что мотоцикл заткнулся… а каким-то еще чувством понял – за моей спиной прошел человек.
Я обернулся. Он удалялся по коридору – быстро, широко шагая, а мне лампочка била в глаза, и, когда я проморгался, в коридоре уже никого не было. Я вновь повернулся к дежурной. Она так и смотрела на меня, потом опустила глаза и тихо сказала – так говорят пожилые люди, когда не хотят, чтобы их услышали, забывая, что у них самих слух уже плоховат, а подростки слышат намного острее взрослых:
– Опять… Никак не уймутся… – Она снова подняла глаза и улыбнулась: – Иди спать, мальчик. В гостинице никого нет. Тебе приснилось.
Я открыл было рот, чтобы возразить, но мне внезапно стало очень страшно. Не жутковато, а именно страшно – даже бабулька показалась мне какой-то зловещей. Я попятился, мечтая об одном – оказаться в своем номере, возле ребят. Потом повернулся и быстро пошел по коридору. Почти за всеми дверями отчетливо звучали голоса – тише, громче, два, несколько… Говорившим было плевать на ночное время – они перебивали друг друга, спорили, шумели, и я не мог понять, что они говорят. Стиснув зубы и опустив глаза, я дошел до своей двери; меня обогнал человек, вошел в соседний номер. Еле сдерживаясь, чтобы не заорать, я ввалился к себе и, прихлопнув дверь, запер ее на задвижку, не осмеливаясь даже поглядеть в окно. В голову лезли строчки из песни:
Мы на краю села
С тобой вдвоем живем.
Нечистая родня
Нас хочет съесть живьем…
Смотри – в окно глядит
Твой умерший отец!
Еще немного, и
Нам всем придет конец…
Звуки как отрезало. Я поднял голову. Света в саду не было, никто не возился в темноте с мотоциклом… Погасили и уехали? А звук?
Тебе я говорил:
Мол, лучше не ходи