- Эх, глупый вы, мужики, народ, - произнесла вроде как сочувствующе. - Вот ты, столько усилий приложил, чтобы меня переодеть. А мог бы и сегодня моими ногами любоваться. Или боишься сорваться и не выдержать две недели импотенции?
И я, быстро открыв двери, юркнула в них, оставив Макара раздувать ноздри и играть желваками.
Только я знала, что зря он так радуется моему переодеванию. В этом костюме, сшитом на заказ, я выглядела не хуже, чем в халатике. Только что ноги были закрыты. Зато вырез на декольте в форме сердечка и узкие стройнящие меня брючки точно так же поворачивали в мою сторону головы всех обитателей больницы мужского пола, включая даже слабовидящих пациентов глазного отделения.
И Макар, видя это, раздражался всё больше и больше. Я же, каждый раз заходя за историей болезни, специально как можно ниже наклонялась над его столом, демонстрируя содержимое выреза в виде сердечка. Ну а чего, пусть не расслабляется, поддерживает себя в тонусе.
Знала, что со стороны это выглядит не очень прилично, и что медсестра Соня смотрит на меня всё более раздражённо, но ничего не могла с собой поделать. Очень уж мне хотелось задеть гадского заведующего, строящего из себя зануду.
И в какой-то момент я таки достигла цели, хотя не совсем так, как хотела.
- Ой, гляди, каких цыпочек тебе подкинули, - ухмыльнулся вошедший вместе с очередным пациентом доктор, который заходил к Макару вчера. - А мне только мальчишек присылают. Они ж все хирургами хотят стать.
Я в этот момент уже хотела было выйти, как вдруг услышала "Хочешь - могу поделиться," сказанное голосом Макара.
Все, наверное, догадались, какое слово на букву Су я медленно и по слогам протянула мысленно.
Но вмешиваться не стала, просто замерла на месте, ожидая, что будет дальше.
- Я бы вот от этой не отказался, - сказал за спиной голос взрослого дядьки, и меня чуть не подкинуло на месте. При этом неважно было даже, на кого он показал. Если и на Лерку, пренебрёгши мной, всё равно это было капец как противно.
Поэтому в этот раз не выдержала и, медленно повернувшись к хохочущим мужчинам, почти спокойно произнесла:
- Извините, не получится!
Два гамадрила, возомнившие, что им всё в этой жизни позволено, с удивлением уставились на меня.
- У Макара Леонидовича персональный наряд. На все пятнадцать суток, - процитировала я фильм, над которым любил угорать мой папаня.