Сегодня и времени у меня было побольше и провожатому я своему доверяла, да и денег у меня с собой было только на покупку астеры, поэтому я с интересом рассматривала выложенные на прилавках товары. Особенно меня заинтересовали разложенные на бархатном покрывале артефакты, я твёрдо пообещала себе на обратном пути уделить им немного внимания.
Сиплый меня узнал, даже улыбнулся своей фирменной улыбкой, больше похожей на оскал хищного зверя.
- Госпожа зельеварка! Рад видеть!
- И вам доброго дня!
- Что интересует в этот раз?
Я рассчитывала купить ещё несколько цветков астеры, но внезапно изменила своё решение.
- А нет ли у вас случайно корня питтоспориума?
Сиплый прищурился:
- Товар редкий, сами знаете.
Я с видом знатока кивнула. Сиплый нагнулся, покопавшись под прилавком, он выложил передо мной небольшой деревянный ларец и жестом волшебника откинул крышку шкатулки. Я заглянула внутрь. Там, на белом лоскуте ткани, лежало с десяток сморщенных, крошечных, похожих на высушенных человечков корешков.
Хоооо!- выдохнула я, отдёрнув потянувшуюся было к ларцу руку. – Сколько хотите за один корень?
Корешки кусались! Вернее не они, а цена на них. Но я прекрасно понимала, что каждый из них стоит десятка соцветий астеры. Та лишь на время снимает симптомы болезни, а питтоспорум может излечить её полностью!
Как мы торговались! Даже от соседних прилавков подошли нас послушать. В конце концов, я заявила:
- Моё последнее слово – три корня и я приготовлю для вас настойку, способную подлечить вам горло!
- По рукам! – Сиплый оказался азартным человеком, он протянул мне свою ладонь с серыми заскорузлыми пальцами, и я хлопнула по ней своей ладошкой. Сделка состоялась.
- Настойку принесу в следующий раз или передам через Томаса, - пообещала я.
Всё же я стала его постоянной покупательницей.
На обратном пути, как и хотела, остановилась возле прилавка с артефактами. Денег на них у меня всё равно не было, но хотя бы поглазею.
- Интересуетесь? – продавец, седой сморщенный старичок с прищуром смотрел на меня из-за прилавка.
- Очень! Всегда мечтала так научиться.
Старичок прищурился ещё сильнее и хмыкнул:
- Камешек, что у тебя на груди сама зачаровывала?
- Да, - кивнула я.
- Тогда может тебя больше заинтересует вот это?
Старик положил на прилавок старую, потрёпанную, книжицу. Обложка выцвела, и уже нельзя было с уверенностью угадать её первоначальный цвет. Я аккуратно открыла первую страницу, книга была рукописной. Бледные чернила местами сильно выцвели, выдавая возраст этого фолианта. Когда я увидела на титульном листе имя того, кому он принадлежал, сердце в груди забилось ещё сильнее.