— То есть тебе не платят?
— Пока да, когда научусь, то буду сам скорняжить. Прибыльное это дело, мастера больше двадцати талов в год получают. А те, кто имя имеют и того больше.
— Хм… и правда прибыльное, — согласилась парнишкой, который став единственным мужчиной в доме, взялся присматривать за хозяйством и женщинами.
— Сынок… мы чтобы люди-то ничего дурного не болтали, сказали, что Тьяна племянница моя из Малиса приехала, — проговорила Верина, подложив сыну капустного салата, — она поживёт здесь, присмотрится, а там видно бу…
— Хозяйка! Там ваша коза орёт дурниной, — не дал договорить Верине басовитый голос Захари, который видно, уже вернулся и продолжил править забор.
— Коза? — Удивлённо воскликнул Рори, прерывая мои воспоминания, украдкой покосившись на меня.
Глядя на поводившего носом парня, я невольно улыбнулась, вспомнив побег «двоих из ларца». Захари и Курт пятясь, медленно отходили всё дальше от забора, и стоило им отойти от двора Верины метров на пять, шустро рванули вниз по склону. И всё потому, что от импровизированного мангала, состоящего из камней и сломанных кирпичиков, пошёл дурманящий аромат дымка и печёной на углях рыбки.
Пока я сооружала шаткую конструкцию, эти умники тихо посмеивались надо мной, правда, не решились комментировать. Но их ехидное хихиканье длилось недолго, спустя минут пятнадцать парни, громко сглатывая слюну, натужно засопели, а после и вовсе ушли. Мучаясь от противного чувства стыда, я всё же не стала приглашать к трапезе этих здоровяков, понимая, что рыбы на всех точно не хватит, а эти двое и сами себя прокормят.
— Да, сегодня Шимус прислал нам, вместо коровы, — рассеянно промолвила Верина, вдруг резко вскочив, рванула к двери, на ходу прокричав, — она ж суягная!
— Чего? — С недоумением переспросила у Рори, поднимаясь следом за мальчиком. Мей и здесь успела первой, буквально проскользнув между братом и дверным косяком, выбежала на улицу.
— Козлёнка вынашивает, — ответил Рори, важно добавил, — надо маме помочь.
— Угу, — задумчиво пробормотала, тоже отправилась к сараю, где со слов Захари орала коза, не понимая, зачем я вообще туда попёрлась, ведь ничего же не смыслю в рожающих козах. Поэтому не дойдя до покосившегося здания, подтянув в тенёк ту самую сухостоину, которую тащила на себе из леса, присев на край тот, что побольше, подперев рукой подбородок, принялась ждать.