Я закончил, провел ладонью по лбу, словно вытирая пот. Давно я так хорошо не выступал. Я был полностью собой доволен.
– Свободен, пан студент, – сказал профессор Пацюк. И добавил: – Неуд.
Я удивленно воззрился на него. Он отвел глаза.
– Пересдавать не пытайтесь. Костьми лягу.
Я молча вышел из аудитории.
Скоро меня призвали в армию. Мама смахивала слезы и успокаивала себя тем, что, мол, хорошо хоть Украина небольшая, за Полярный круг точно не попадешь.
Против службы выступал отец. Он полагал, что вооруженные силы Украины находятся в очень плохом состоянии. При Советском Союзе хоть более-менее пристойно было.
В глубине души в этом вопросе я ему не очень доверял. Время от времени по «телебачению» показывали репортажи о модернизации украинской армии. Так что хотелось даже верить, что я попаду в цивилизованное, соответствующее всем евростандартам войско. К тому же страна невелика. Если дадут отпуск, то из любого конца страны можно будет быстро добраться до родителей. Что в этом плохого-то? И везде тепло, солнечно, привольно.
В последний вечер я вышел с отцом покурить на лестницу. Отец курил «Ватру» без фильтра. Я же солидно извлек из кармана пачку импортного «Кента».
– Зря начал, – вскользь заметил отец. – В армии лучше не курить. На бегу сдохнешь.
– Я не сдохну, – пообещал я. – Я крепкий.
– Да знаю. Но все равно это вредно… На самом деле это всего лишь игра, – вдруг произнес отец.
– Что ты имеешь в виду?
– Армейскую службу. Относись к ней, как к игре. И не заигрывайся.
– Хорошо, – кивнул я.
– И не будь говном. Это вообще главное. Дедовщины тоже не ссы. Деды твои – такие же пацаны, как и ты. Они тебя дрючат, но вспоминают на твоем месте себя. Поэтому не делай того, что было бы потом неприятно вспоминать. Даже если никто не видит – все равно не делай.
Он щелчком выкинул окурок в форточку подъездного окна, похлопал меня по плечу и, задумчиво опустив голову, пошел в сторону нашей двери.
Запорожская область, где я в итоге оказался, – не самый худший вариант для службы. Часть войск противовоздушной обороны расположилась в живописном месте, которое лет двести назад считали бы чистым полем. Вокруг части на много десятков километров простиралась голая равнина. Самое близкое препятствие, на которое наталкивалась безграничная степь, оказывалось Азовским морем. До него было около шестидесяти километров.