- Твоё место, это покои наложницы в гареме. И быть наложницей ты можешь пока не сдохнешь! Такую тварь как ты, я никогда не назову женой! - буквально выплюнул я. - Я даже просто видеть тебя не хочу!
А когда через месяц Райнис сожгла заживо новую наложницу, я велел отселить её в отдельные покои из гарема и запретил появляться в комнатах гарема, кроме времени принятия пищи. Завтраки, обеды и ужины в гареме были общими. Но и тогда она сидела за отдельным столом.
Девушка, которую она убила, была виновата только в том, что её волосы были ярко-рыжими.
- Ты теперь не единственная красавица здесь. И кто знает, может пламя моих волос затмит твои глаза? Впрочем, не мудрено. Тебя же Повелитель говорят, прогнал со своих глаз! - перегородила вход в обеденную залу рыжеволосая, не знавшая о судьбе двух несчастных, что решились насмехаться над Райнис.
Райнис лишь склонила голову набок. А потом выхватила факел у одного из сопровождающих и ткнула горящим концом в лицо рыжеволосой. Волосы и одежда той занялись, а Тени, всегда сопровождающие Райнис, никому не позволили приблизиться к несчастной.
Когда мне об этом доложили, я был в ярости. В большей степени оттого, что действительно не мог избавиться от стервы. Не было такого способа, что позволил бы мне сдерживать Восточные земли и при этом прикопать где-нибудь в глубине разломов ядовитую гадину.
Вот и сейчас, явившись на последний ужин перед отбором, Райнис была спокойна и довольна жизнью. Многие наложницы не скрываясь роняли слëзы на пустые тарелки. А вот дочь Ле-Гунна с аппетитом кушала любимое крабовое мясо.
Свою жемчужину она не опустила в купель, а просто бросила. Словно милостыню в кружку нищего попрошайки. И расположилась на одном из диванчиков вдоль стены, ждать результата.
После того, как моя кровь растворилась в воде, и купель засияла от ожившей в ней магии ритуала, нервы последних из наложниц не выдержали. Девушки уже не думали, кто и как выглядит, вой и стоны наполнили воздух.
Ярко алая жемчужина, как летучая рыбка, вынырнула из воды, и плавно вращаясь вокруг собственной оси, полетела к той, кто её опустил в воду.
Звуки смолкли, не слышно было ни шороха, ни дыхания... Все взгляды были прикованы к радужному хвосту, отмечающему путь жемчужины. Резко взмыв вверх, алый шарик плавно опустился в подставленную ладонь... Райнис Ле-Гунн.