— Вот что, — куратор взял
Ингвара за локоть. — Нужно поговорить насчёт
Гранского.
Фальк насторожился.
— Что с ним?
Дориан почесал подбородок.
— Он занялся непонятными
инвестициями. Огромные деньги текут за пределы облака Оорта.
А ещё он выкупает фирмы, занимающиеся энергетическими
разработками. И не только. Эта активность началась сразу
после инцидента с седьмой станцией.
— А раньше?
— Мы ещё не копали.
Не исключаю, что он занимается внешними мирами давно.
Контактирует с Карницким. В общем... следи за собой.
Что-то назревает.
Попрощавшись с куратором, Фальк
вернулся в отель. Последняя реплика Стейвея внушала смутное
беспокойство своей нелогичностью. Как можно связывать неоса
с инвестициями Гранского?
Фальк открыл глаза.
На улице снова шёл дождь.
Марк Штайнер собирался ехать домой,
когда двери его кабинета заблокировали. Поначалу он не удивился — в
прошлый четверг тестировалась система безопасности, мог произойти
сбой. Штайнер отправил мыслезапрос, но ответа
не последовало. Для таких случаев в ящике его рабочего
стола хранился старинный пластиковый ключ. Прошитая кодировкой
карта с биометрическими данными владельца кабинета —
отпечатками пальцев и образцом ДНК.
Штайнер, кряхтя, полез
за картой. Мебель в его кабинете была архаичной,
деревянной. Дань традициям. Кресло нельзя было растворить усилием
воли — его пришлось отодвинуть.
Карта была на месте.
Штайнер взял ключ, подошёл
к двери и провёл пластиком по считывающему
устройству. Никаких изменений. Выругавшись, чиновник швырнул карту
на стол.
Что ж, варианты должны быть.
Мыслезапросы не работают, но существует обычная связь.
Штайнер всегда предпочитал голосовой режим управления
интеллектуальными средами. Поэтому он решительно произнёс:
— Защищённый видеоканал. Мой
дом, вызвать Маргариту Штайнер.
— Доступ запрещён, —
сообщил приятный женский голос.
— Что? — чиновник едва
не задохнулся от возмущения. — По какому
праву?
— Распоряжение верховного
прокурора Объединённых Наций, — любезно пояснил голос.
— Я могу связаться
с верховным прокурором?
— Нет.
Выругавшись, Штайнер направился
к окну. Потоки машин курсировали по уличным каньонам,
а небеса были оккупированы беспилотниками.
В надвинувшихся сумерках город расцвечивался первыми огнями.
Штайнер прислушался к собственным ощущениям. Волна гнева
улеглась, на смену ей пришло ледяное спокойствие.