Сайтон огорошивает меня тем, что поймал брата. Первый порыв — спросить, как он? Жив? Но я сдерживаю себя, когда понимаю, что делает Сай. Он подписывает бумаги о расторжении брака.
Ощущение, как будто из меня одним махом вытащили душу. Смотрю на золотую горстку пыли — все, что осталось от нашего контракта. Вспоминаю, как была рада этому предложению. Как всей душой стремилась его выполнить сразу же. А сейчас… Снова неосознанно прикрываю ладонью живот.
Не скажу. Ни за что не скажу. Потому что боюсь — вдруг, Сайтон заставит избавиться от ребенка. Никогда.
Сколько он еще будет меня убеждать, что истинности не существует? Или что она — бред? Все правда, и то чудо, которое сейчас растет во мне — главное этому доказательство. Только раз Сайтону это не важно, он не узнает.
Расправляю плечи, поднимаю подбородок и, призвав все свое хладнокровие, спрашиваю:
— Тогда я свободна?
Вновь в меня врывается адская смесь эмоций, которые я не понимаю. Сайтон спокоен и сдержан, он уверен в том, что делает, к чему тогда эта тоска?
— Если захочешь выйти замуж, я обеспечу тебя приданым.
Тут уже внутри меня закипает ярость. Замуж? Я? И он вот так вот просто об этом говорит, как будто между нами ничего не было?
— Хорошо, — цежу я. — Всего доброго, ваша Мудрость.
Взглядом указываю ему на дверь. Раз уж он сказал, что хозяйка тут я, то и на выход любому гостю могу указывать я. Вот сейчас я безумно хочу, чтобы он ушел. И в то же время хочу, чтобы остался. Сказал, что все, что он сейчас наговорил — ерунда и шутка. Обнял, прижал.
И он действительно останавливается в дверях, но только для того, чтобы снять с себя лунный камень. Прикосновение Сайтона к руке обжигает, заставляет гореть и плавиться, побуждает броситься к нему на шею, обнять и не отпускать.
Сайтон вкладывает в мою ладонь кулон с лунным камнем и выходит. Из комнаты и, кажется, из моей жизни. По крайней мере после того, как камень почернеет.
В окно вижу, как от подъездной площадки в небо грациозно взмывает красный дракон. Ну вот и все, прощай, Сайтон.
В тот же день убираю артефакт глубоко в комод и заставляю себя уйти с головой в работу.
Вергена и Тормен остаются со мной, как и Фавиус, лекарь. Он старается облегчить мое утреннее недомогание, как может, и помогает хотя бы временно скрыть мое положение от остальных. Они были и наверняка навсегда останутся людьми Сайтона, а я не хочу, чтобы он знал.