На сей раз его смешок имел куда меньше оттенков, зато звучал совершенно предсказуемо и очень даже по-мужски.
– Я бы глаз от тебя не отрывал… – внезапно добавил Стальной и, чуть опустив голову, глядя исподлобья уточнил: – Достаточно? Потому что если я сейчас разойдусь, тебе реально придется меня останавливать…
– Достаточно, – промямлила я, совершенно растерянная, смятая от его откровений. Хотелось бежать куда глаза глядят и слушать его, слушать и слушать. Посреди зимней улицы, на прохладном колючем ветру. Потому что от его слов меня настолько бросило в жар, что я совершенно не ощущала ледяного касания угасающей зимы.
– Вы всем женщинам так говорите, когда хотите их соблазнить? – выставила я вперед шипы защиты от непрошенных чувств, которые хлынули из меня потоком.
Стальной усмехнулся…
– Нет. Я ни одной женщине не говорил ничего подобного.
– И вы осмеливаетесь на подобные признания, зная, что я замужем?
Он нахмурился, сжал кулаки, набычился, словно собирался с кем-то подраться.
– Да! Осмеливаюсь! Скажу больше! Если ваш муж оступится… Если обидит вас так, что вы захотите уйти… Да нет! – отмахнулся он и поймал мой взгляд. Чуть встряхнул за плечи, словно добивался полного, безоговорочного внимания. – Я хочу вас себе! – выпалил так, что я чуть вздрогнула. – Хочу вас… себе… – повторил медленней, будто смаковал слова на языке.
– В постель? – опять попыталась я выставить броню от эмоций, что порождали слова Стального. Да черти полосатые! Я вся растеклась розовой лужицей! Потому что такой мужчина: сильный, волевой, привыкший командовать признавался мне в… чувствах, в зависимости… Это было сильнее, истошней всех самых пылких «Люблю тебя…»
– Нет. Я хочу на вас жениться!
– У меня сын!
– Чудесно! Я очень люблю детей!
– Но он же не ваш! Не родной!
– Твой! Он твой! Мне этого достаточно! И прекрати уже мне выкать! – Стальной чуть сжал мои плечи и наклонился ближе, щекоча горячим дыханием. – Не надо мне выкать! – потребовал еще раз.
– Эм…
Я через силу заставила себя высвободиться из рук Стального. Понимала: захочет – не отпустит. Из его хватки вон качки не вырвались. Не то что я…
Но он отпустил. Ждал и смотрел, следил за каждым моим жестом.
– Ты разбила мне сердце там, на дороге. За разбитый бампер, по-моему, уж слишком. Нет? – произнес тихо и словно констатировал факт. Не пыжился сказать нечто, украшенное в глянцевые бантики ласки и нежности.