- И вот тут я понял, что у них три лодки, - продолжает водить
пальцем по карте радист. – Вот тут…
Офицеры рассматривают карту, и сотник произносит задумчиво:
- Да-а… Жаль, конечно, что вы не вели ЖБД (журнал боевых
действий). – А потом снова спрашивает. - И вот в этом месте вы
сбросили обороты и пошли на средних? – И теперь переводит взгляд на
Калмыкова.
- Ну, так старший приказал. – Отвечает Денис.
Офицер смотрит на Саблина:
- Да не уйти от них было. – Вспоминает Аким. А сам начинает
трогать затылок. Теперь сомнений у него не осталось: голова начала
болеть снова. Видно действие обезболивающего заканчивалось.
- Нипочём не уйти, - сразу поддерживает командира Колмыков. –
У
них моторы – жуть. Мощи нечеловеческой. У Акима… То есть у
прапорщика Саблина, мотор тоже хороший, но с теми ему… Нет, не
тягаться…
- Да чего там говорить, - Ряжкин сначала машет рукой. А потом
руки и разводит, желая показать что-то большое. – Они вот такие… Мы
как первую лодку расстреляли, как глянули… Там мотор… Килограмм сто
одного железа. Как от таких уйти?
- А где вы расстреляли из первую лодку? – Теперь, как раз,
заговорил есаул, оторвавшись от своего планшета. – Местечко сможете
вспомнить?
- Да где там вспомнить? – Сомневается Саблин. И снова
морщится.
Боль в голове начинает усиливаться… Пульсирует. – Это вон только
если радист наш вспомнит. Я за другим следил.
Сотник глядит на Акима долгим взглядом, а потом и
произносит:
- Прапорщик, идите в медсанчасть. - И после пары секунд пока до
Акима доходили его слова он добавляет. – Казак Колмыков, проводите
прапорщика.
- Есть, проводить прапорщика, - Денис тут же поднимается с
места. И после него встаёт Саблин.
«Этот сотник специально нас с Денисом выпроводил, потом Васю
отпустят, позовут Дениса, снова опросят, и будут сравнивать
сказанное. - И Саблину это не нравилось. – Чего цепляются, чего
допрос устроили? Первый раз, что ли, казаки в болоте от
переделанных отбиваются?»
Саблин и Денис выходят из кабинета и идут по бетонному коридору,
освещенному редкими, тусклыми лампами.
Они, когда вышли с острова, на котором был у них бой, пошли на
вторую заставу, ту, что прозывалась ещё «северной», но на тот
момент,там на самой большой и мощной из трех застав, как назло, в
медсанчасти не было медика. Казаки медики были не в счёт,они могли
только первую помощь оказать, а вот посмотреть, что у Акима с
головой, пользуясь даже самым простым томографом… Ну, даже если бы
кто и смог из местных включать аппарат и сделать «картинку», так её
ещё нужно было растолковать, а в этом деле без опытного врача
никак.И пришлось казакам Второго полка ехать дальше. На первую
заставу, на «восточную». А там к их приезду уже подготовились,
медики были на месте, оборудование работало. Там только и взялись
за Саблина как следует: анализы, рентген, томограф… Лекарствами
напичкали сразу. Всё как полагается. И слава Богу, уже не молодой
врач сообщил ему на следующее утро, что ничего страшного с головой
нет. А насчёт руки Аким и не волновался. Рука дело наживное, можно
и новую вырастить, ежели что. Были бы деньги. В общем на больничной
койке он находиться не захотел, в госпиталь на берег тоже. И тогда,
посовещавшись, казаки решили, раз с командиром всё в порядке, ехать
к себе в Болотную. Но сразу их не отпустили. Комендант заставы
прапорщик Свахин нашёл их, когда они были у пирсов и подняли лодку
для осмотра, чтобы убедиться, что на ней можно дойти до дома.
Комендант прошёлся вокруг лодки, даже потрогал заваренные наспех
пробоины пальцем, а потом и сказал: