Леси рядом со мной не было. Я обнаружила ее как всегда на кухне в обществе нескольких книг. Она улыбнулась мне:
— Доброе утро. Я уже хотела тебя будить.
На часах было одиннадцать. В такое время могло принести только одного человека, и это совсем меня не радовало.
Однако, распахнув двери, я увидела, что ошиблась. На пороге стояла незнакомая мне женщина лет сорока и весьма сурового вида.
— Февралова Арина?
Я кивнула, судорожно пытаясь понять, кто это.
— Февралова Олеся проживает с вами?
И вот здесь мне стало страшно. Я чуть прикрыла дверь, чтобы с порога было трудно заглянуть внутрь квартиры и холодно поинтересовалась:
— А вы собственно кто?
— Лежбина Виктория Сергеевна, органы опеки. Поступила жалоба, что вы не справляетесь со своими обязанностями опекуна. Я приехала с внеочередной проверкой, чтобы разобраться. Можно пройти?
— А документы у вас с собой какие-нибудь имеются? – не собиралась я сдаваться. Картина постепенно стала прорисовываться. Ольга Леонидовна начала действовать.
— Ох, простите, — спохватилась незваная гостья и достала из кармана пальто удостоверение. – Мне стоило с этого и начать.
Документ не вызвал никаких подозрений, и мне пришлось посторониться, пропуская Викторию Сергеевну в квартиру. Она быстро разулась и вопросительно посмотрела на меня:
— Где нам будет удобно поговорить?
Я указала в сторону кухни и пропустила ее вперед.
— Леся, познакомься, это Виктория Сергеевна. – Девочка вежливо поздоровалась и посмотрела на меня, словно спрашивая, нужно ли ей выйти. Я покачала головой и направилась к плите, чтобы поставить чайник.
— Доброе утро, Леся. – «Опекунша» выглядела достаточно дружелюбно, без холодного цепкого взгляда и фальшивой улыбки. Она достаточно быстро нашла общий язык с моей племянницей и, пока я делала бутерброды и доставала печенье к чаю, активно вела беседу с девочкой. Я настороженно прислушивалась к вопросам о распорядке дня, успехах в детсаде. Достаточно умело Виктория Сергеевна узнала все подробности нашей с Леськой жизни, даже о вчерашнем визите на каток. Лиса, видя, что я не возражаю против ее откровенности, весьма честно и подробно отвечала на вопросы гостьи.
Когда вода закипела, я заварила чай и, вручив Лесе кружку и пару бутербродов, отправила ее в комнату, осознавая, что сейчас разговаривать будут со мной.