Мне повезло. Это была тонущая женщина. Я схватил ее за плечо и
перевернул. Потом подсунул руку ей под затылок, чтобы приподнять
голову. Это была молодая девушка, и к моему изумлению, она
оказалась в сознании. Вцепилась в мою руку и даже попыталась что-то
сказать. Мне удалось расслышать обрывки слов:
— Он… ударил меня…
— Вы можете плыть? — крикнул я. — Держитесь за меня!
Девушка хотела ответить. Но тут очередная волна заслонила серое
небо и захлестнула нас с головой. В ушах у меня зазвенело, и я
ощутил мощный магический импульс. Он прошил все тело болезненной
судорогой. Мой магический дар суматошно забился в груди, и я ушел с
головой под воду. Заколотил ногами и тут же вынырнул.
Перевернулся на спину, подхватил потерявшую сознание девушку и
поплыл к берегу. Одной рукой я крепко держал девушку за волосы, а
второй лихорадочно греб.
Звон в ушах не прекращался, плеск волн стал тише, я слышал
только собственное хриплое дыхание. Верхушки деревьев на берегу
раскачивались на месте и совершенно не приближались.
Надо отдохнуть, понял я. Иначе я ее не дотащу.
И тут что-то больно ударило меня по плечу.
— Хватайтесь за весло, Александр Васильевич! — крикнул знакомый
голос.
Это был рыбак, которого я видел с моста.
Я рывком подтянул девушку к лодке. Сам схватился за борт, и
лодка опасно наклонилась, едва не зачерпнув воду.
Рыбак помог мне втащить утопленницу в лодку. Его широкополая
шляпа при этом чуть не упала в воду.
Это был садовник Люцерн — магическое существо, которое обитало в
парке Каменного острова.
Что он делает на реке в такую погоду?
Перебирая руками вдоль борта, я подплыл к корме лодки. Залезать
в нее не стал, чтобы не утопить хлипкое суденышко. Просто повис на
деревянном борту.
Тем временем господин Люцерн уложил девушку животом на скамейку
и принялся бесцеремонно хлопать ее по спине. Девушка закашлялась,
из ее рта полилась вода. Спутанные мокрые волосы обвисли рыжими
сосульками.
— Сейчас я вам помогу, Александр Васильевич, — сказал Люцерн. —
Давайте руку.
— Не надо, — хрипя, отказался я. — Гребите к берегу.
Широкие лопасти мерно шлепали по воде. Иногда они срывались на
волне, поднимая в воздух веер брызг. Я крепко держался за корму
лодки. Пальцы одеревенели, я промерз до костей, но едва обращал на
это внимание.
Наконец, мы добрались до берега. Нос лодки заскрежетал по
камням, толчок больно отдался в пальцы. Я нашарил ногами дно и
кое-как выбрался на берег, держась за лодку. Там я без сил
повалился на песок. Мокрые волосы липли ко лбу и лезли в глаза, но
у меня не было сил убрать их.