Моя нервная система просто не выдерживала всего того ужаса,
который со мной творился и сразу, невзирая на неудобства и
пробирающую тело боль, вырубалась, отправляя меня в полную
темноту.
Слава Духам, без грез и сновидений. Ведь в этом месте меня бы
преследовали только ужасы и кошмары.
А вот когда я просыпался…
«Несправедливо… За что? За что меня так мучают…»
… Как на меня начинали накатывать панические мысли.
Я не понимал, за что мне все эти страдания. Почему я, тот кто
всю жизнь провел помогая другим людям, наставляя их и не давая
свернуть с праведного пути, вынужден терпеть ЭТО.
Чем я это заслужил?
Какой грех совершил? Или какой правильный поступок не
сделал?
«А ведь я попал сюда как раз из-за доброго дела… Может не стоило
помогать тем детям? Сами виноваты, что забрались на военный
корабль»
Самое забавное, что я не мог злиться на своего палача. Ведь
обычно, когда образуется пара мучитель и жертва, то первый
обязательно наслаждается страданиями второго. Получает и
физическое, и моральное удовлетворени от каждого крика, от каждой
судороги, от каждого всхлипа, который ему удавалось вырвать из
глотки пострадавшего.
Вот только эта Фен не испытывала ничего. Ни удовольствия, ни
ненависти, ни стыда за содеянное. Ее черные, бездонные глаза всегда
смотрели на меня одинаково.
С полным равнодушием.
Ей было безразлично кого она пытает. Безразлично что говорит или
кричит ей ее жертва. Безразлично зачем, почему и как. Все ее
движения были одинаковыми, практически механическими, построенными
по одному шаблону.
Уже на четвертый (а может и пятый?) день у меня сложилось
впечатление, что меня заставляет страдать машина в человеческом
обличии. Бездушная, безэмоциональная и безынициативная машина,
которая просто выполняет свою работу.
Это сильно било по моей психике. Мне хотелось ее ненавидеть,
хотелось заставить страдать, хотелось, чтобы она прошла через то
же, что и я!
Вот только в чем смысл, если она, наверняка, ничего не
почувствует? В чем смысл мстить кукле? Хотя очень хотелось!
Разум говорил одно, а сердце другое, от чего я страдал, не в
силах нормально направить свою ненависть! Да ***ть, я больше
ненавидел того мелкого писаря, который сидел и лыбился в углу, чем
на свою главную мучительницу.
Это убивало, подтачивало меня изнутри и как будто потихоньку
что-то надламывало внутри меня. Что-то едва заметное, но невероятно
важное.