– Так это правда? – Придвинулся ко мне
самый молодой из бродяг, которому на вид даже двадцати не было. И
это при учете, что дворовая жизнь и грязь сильно старят человека. –
Что все камнезадые грубые, тупые и уродливые варвары?
– С чего ты взял? – Удивленно спросил
я, приподняв бровь. – Вот скажи я похож на описанного
камнезада?
И при этом моя милая, полная
дружелюбия улыбочка и легкое потряхивание кулаком лучше всего
намекали, что будет с мальцом если его ответ мне не
понравиться.
– Нет. – Вместо него ответил старик. –
Не будь у тебя говора, вообще с камнезадым бы не спутали. Наоборот
– слишком у тебя кожа чистая , да фигура правильная. Будь еще
волосы длинными и одежда с золотом расшитая, от аристократа из
верхнего города вообще было бы не отличить.
При этом взгляд, который он на меня
бросал, был полон подозрений, а сердцебиение, если верить
сейсмочуствительности, сильно ускорилось. Да и рука, скрытно
потянувшая к скрытой за лохмотьями заточке как-бы намекала на
напряжение бродяги.
Слава Духам я еще до высадки продумал
легенду, завязав волосы в плотный кулек и спрятав под повязкой, а
также немного подпортив ногти, слишком чистые для простого
работяги.
– Поверь мне, дед, если ты с шести лет
будешь батрачить на мраморном карьере от рассвета до рассвета, то у
тебя не только кожа, но и кишки будут белыми. – Ответил я, пожав
плечами и понадеявшись на свою актерскую игру. – За рост и мышцы
нужно сказать спасибо нашему бригадиру. Хороший был дядька. Он
что-то сделал с документами и с детства давал мне взрослую порцию,
благодаря чему я сумел нормально вырасти, а не остался мелким
задохликом, в отличие от остальных.
– И что же стало с бригадиром? –
Спросил старый бродяга, не спеша расслабляться.
– Отправился в мир духов. – Ответил я,
опустив плечи и свесив голову. Хорошо что болезнь и так делала меня
слабым и истощенным, поэтому притворяться и давить из себя слезу не
пришлось. – Несчастный случай в одном из карьеров. Его новый зам
проворовался, купив вместо нормальных веревок откровенное гнилье,
из-за чего свежая плита упала слишком быстро, задев осколками всех,
кто находился слишком близко. Пять человек погибли сразу, еще три
десятка получило ранения. Я, в том числе.
После чего приспустил халат, показав
зарубцевавшуюся рану, оставленную тем лучником Юян. Жалостливых
взглядов и сочувствия это не вызвало, не та публика собралась, но
старик расслабился, убрав заточку обратно под циновку.