— Ну. Так что заслуженно, — забираю у него белье, споласкиваю, и в тазик складываю. Потом не особо стесняясь его, снимаю платье, оставаясь в одном белье, чувствую, как горячие волны прокатываются по телу в тех местах, на которые он смотрит. Совсем бесстыжий, раз так смотрит. Да и я не лучше, если позволяю смотреть.
Выжимаю платье, встряхиваю и вешаю на ветку дерева. Нельзя в таком виде в деревню идти. Надо было с собой сухое взять.
Костя продолжает смотреть, тоже снимает рубашку, вешает рядом. Брюки. Знает, как на меня его тело действует. Так что врет он все, не только он гранит науки грыз.
Еще и качался явно. Вон кубики какие за год отрастил.
Он садится на траву. Вытягивает ноги.
Это наше место. Мы нашли его давно. Еще в детстве. Ну и купались тут. Рассматривали друг друга. Интересно же, чего у него там болталось. И сейчас интересно, потому что теперь не болтается, а торчит.
Я бы даже сказала, выпирает.
Я присаживаюсь рядом, непозволительно близко. Даже не верится, что он рядом. Что он тут. И я снова вдыхаю его запах. Изменившийся, но все такой же притягательный. Наши бедра очень близко. И кажется, что он никуда не уезжал, а я не плакала ночами в подушку.
— А о чем мечтала? — вдруг спрашивает он, переплетая наши пальцы, а у меня в животе бабочки взлетают, мечутся, заставляя меня чаще и порывистее дышать.
— Да так, — говорю, губы облизывая. Ну вот зачем он так, знает же, что влюблена. Я и не скрывала никогда. – Что волшебник на голубом вертолете бесплатно покажет кино.
— Какое кино ты хочешь посмотреть? Хочешь в город съездим, — у нас тут есть кинотеатр. Туда все парочки ходят. – Ну или давай я тебе прямо тут кино покажу…Взрослое кино...
2. Глава 2.
Он поворачивает голову, смотрит прямо на мой профиль. я чувствую, как жжет лицо. Чувствую, как меня трясет от желания повернуться, наконец, коснуться его губ. Забавно, но в прошлое лето я разрешала смотреть на себя, но никогда не позволяла трогать.
Наверное, понимала, к каким последствиям это может привести. Обычно он и не настаивал, но теперь мне восемнадцать... Теперь мне можно все.
— Нет, — убираю от него свою руку.
Я сейчас поведусь, он меня поцелует, а дальше понятно, что будет.
Вряд ли я смогу устоять перед человеком, о котором мечтала большую часть сознательной жизни.
— Нюр, иди ко мне...