- В любом случае, - продолжал Эмер, невозмутимо улыбаясь, - артефакт ваш я верну только тогда, когда удостоверюсь, что вы не представляете опасности для Алердана. А до тех пор пусть уж кулон побудет у меня.
- Ну тогда не удивляйтесь, когда он внезапно рванет и снесет вам полдворца, - нет уж, дружище, в эту игру можно играть вдвоем. – Бесхозные артефакты частенько так поступают.
Улыбка Эмера стала еще довольнее. Казалось, он прямо наслаждается происходящим!
- Увы-увы, но запрет на магию в моем королевстве еще не означает, что сам я в магии не разбираюсь. Врага, видите ли, нужно знать в лицо. И ваш кулон уж точно не из таких артефактов, которые взрываются сами по себе.
Да, ты так уверен? Я и сама-то ничего толком про этот дар Солнцедержащей не знаю!
- Разбираетесь в магии, значит? – я ему в ответ тоже мило улыбнулась. – Надо же, какой разносторонне развитый принц попался…
- А что, вы многих принцев знаете?
- Достаточно, чтобы делать выводы об одинаковости вашей братии, - вот ты даже не подозреваешь, а разочаровал меня окончательно. Как вообще ты мог при первой встрече показаться мне милым?
Музыканты как раз закончили играть. Как и положено, мы с Эмером отошли на шаг друг от друга, принц мне кивнул, я присела в реверансе. Ну все, а теперь на выход. Раз такой заманчивый план «А» провалился, может, еще успею поискать кулон у принца в кабинете.
Но Эмер вдруг придержал меня за руку.
- Предлагаю, нашу милую беседу продолжить в саду. Здесь слишком душно, не находите?
- Я нахожу, что здесь слишком бессмысленно, - холодно парировала я. – Не ожидала от вас такой черствости. По сути, беззащитная девушка вдруг оказалась в другой стране, вообще без ничего, даже без одежды! И мало того, что испугана не на шутку, так еще и вынуждена была в панике бежать из дворца, украв у прислуги одежду. Благо хоть за пределами этих стен нашлись добрые люди, помогли мне попасть на бал, где, как я думала, благородный принц поступит как настоящий мужчина и поможет мне в моей беде. И всего-то тем, что отдаст то, что и так мне принадлежит! Но нет… Никогда я еще так жестоко в людях не ошибалась.
Для убедительности стоило бы еще пустить слезу, но при всей театральности, праведного возмущения у меня в голосе тоже хватало.
Эмер мою пылкую речь выслушал без каких-либо эмоций. Да и ответил все так же преспокойно: