Тренировкой, как обычно, заведовал наш лейтенант Иккаку
Мадараме, лысый парень, второй после капитана. Его я помнил по
канону. А вот второй, Юмичика Аясегава, сейчас был каким-то
тридцатым офицером. И, кстати, официально не владел шикаем. Хотя я
помнил что шикай у него был, просто позорный для одиннадцатого
отряда. Там что-то было про лианы, которые поглощают силу. Я всех
этих заморочек не понимал, и воспринимал свой одиннадцатый отряд
как стадо баранов, которым я и сам был раньше. Здесь презирали и
кидо, и шунпо, и любые дистанционные атаки, отказываясь развиваться
в этом направлении. Только махание мечом и грубая сила. А все
новички, попадая сюда, быстро принимали правила игры, и сами
становясь такими же фанатиками.
- Удар! - Иккаку начал орать, а офицеры проходили между нашими
не самыми ровными рядами, смотря за тем как мы совершаем движение
мечом.
- Удар! Удар! Удар! - Со стороны тренировка могла показаться
бредом. Но суть была в том, чтобы израсходовать всю свою ряцу до
дна, пропустив ее через меч. Во-первых, это приближало открытие
шикая. Во-вторых, позволяло достичь своего предела. А его нужно
было достичь. Бесполезно заставлять шинигами отжиматься, пока у
него есть ряцу. Любой слабак сможет сделать упражнение много раз,
пока у него будет хватать энергии. А вот самый смак, развитие,
начинается когда душа продолжает работать, лишившись всех сил.
Именно тогда начинают расти мускулы. Увеличиваться сила и
выносливость. И даже сам исток души прогрессирует, пытаясь начать
вырабатывать больше силы.
- Почувствуйте свой меч, остолопы! Ощутите его частью своих рук.
Частью своей души. Представьте как ваше звено души переправляет
силу в меч. Не просто в рукоять, а на самый кончик лезвия! - Лысик
продолжал читать нотации, а офицеры били тех, кто по их мнению
халтурил.
Или просто били всех. Потому что я в каждый удар вкладывал всего
себя, но меня тоже огрели дубиной по спине. Суки.
И не один раз. Я наконец подтвердил свою теорию о том. Что мой
контроль невероятно вырос. Бран обладал неплохим резервом. И раньше
даже не успевал исчерпывать его за всю тренировку. А я уже после
сотни ударов оказался выжат досуха, вкладывая в каждое движение
намного больше силы.
И, видимо, офицеры все же имели достаточную чувствительность,
чтобы проходя мимо меня, понять что в моих ударах уже нет силы.
После чего начинали меня бить. На мои слова о том, что я уже пуст,
они не реагировали, считая отмазкой…