И она уже пошатнула мою хреновую эмоциональную устойчивость. Спуталась мне назло с каким-то накрахмаленным идиотом, которому не дано испытать всех прелестей и сюрпризов жизни.
Опасному типу, так уж и быть, глядеть на высокую и стройную брюнетку, и при этом не захлебнуться слюной, позволительно, а вот лапать руками категорически запрещается.
Я мог бы навалять ему, не задумываясь. Выбить зубы или сломать нос — как его душе угодно. Но с некоторых пор пришлось эту прихоть в себе подавить. Последняя драка, в которой принимал непосредственное участие, обошлась мне слишком дорого, а любое проявление агрессии отныне создает хренову тучу проблем. Потому пришлось прибегнуть к смекалке.
Подобная дерьмовая ситуация вынудила помешать их романтической атмосфере, вырубив электричество на прилегающей к отелю территории.
Идея паршивая, знаю. И рискованная. Но мой внутренний тормоз неисправен уже несколько часов, и мозги съехали набекрень.
Нужно ли объяснять, что мои действия не поддаются логике?
Вряд ли.
Насильно притупленные ощущения вернулись вновь и ликуют. Кровь бурлит в венах так, что вся мозговая деятельность скатывается в пах.
У Мари, моей любимой чертовки, совершенно отсутствуют тормоза. Я понял это сразу, как только увидел подругу Адрианы. Мне она подходит, по всем, мать вашу, параметрам.
Сегодня она бьет рекорды, и все старания направлены, чтобы задеть меня, после стольких лет заставить вынуть мою голову из задницы и смотреть в оба.
Поздравляю.
Ты не задела, Мари, ты попала прямо в цель, не забыв прострелить мой жизненно важный орган.
— Дом... — улавливаю среди остальных неясных слов свое имя.
Хлюпая носом, не перестает дрожать в моих руках.
Мари укутана в рубашку своего горе-спутника, который и не сообразил, что девушке нужна помощь. Я тоже хорош. Вдвойне хорош. Подверг ее опасности со всех сторон.
— Давай я... — порывается помочь этот мудак.
— Отвали, — выходит резко, почти огрызаюсь, и почти посылаю его на хер.
— Посмотришь в её сторону еще раз, вырву твои глазные яблоки, — меня трясет всего и бесит, что не могу себе позволить раскроить его тупую башку.
Надеюсь, он из тех, кому дано понимать иностранный язык.
— Да кто ты вообще такой? — режет по ушам его акцент.
— Муж, — бросаю через плечо, крепко держа на руках свою «жену».
В темноте делаю осторожные шаги по мокрому кафелю. Скорее бы отдалиться от такого искушения, как утопить его, да руки заняты более важным, нежели этот недоумок.