Я с улыбкой устремила взор в сторону своей альма‑матер и выискала шпиль башенки, отведенной под занятия Начертательной чарометрии. Легкая улыбка тронула мои губы, как вдруг я услышала шум, возвращая мысли к происходящему перед собой.
Толпа с каждой четвертью часа словно множилась вдвое. В общем, увеличивалась кратно, чем уже слегка начала пугать. Интересно, это же сколько будет участников забегов? Ведь судя по количеству беговых дорожек – не более восьми? Или же состязания будут проходить несколько раз подряд? Но, тогда как будут выявлять победителей?
Задавалась я подобными вопросами, наблюдая за гудящей толпой, стоя сбоку от будки начальника дерби. Точнее сторожила входы в кабинки участников.
Предприимчивые торговцы, да пусть им икнется, как‑то умудрялись перекрикивать шум толпы, продавая воду со специями аж за четверть золотого!
«Вопиющее надувательство!» – хотела бы сказать так, но сдержалась, вежливо улыбнувшись ушлому дельцу, когда полчаса назад надумала покинуть свой пост и пойти узнать цену стакана воды.
Сглотнула сухим горлом и приказала себе терпеть. Скоро все закончится, и я вернусь в общежитие, напьюсь вволю из родникового фонтанчика в коридоре. Определенно, я люблю свой ДУМО. Особенно, за бесплатное питание.
Тем временем народы прибывали и прибывали: высокие плечистые драконы, щуплые на их фоне люди, эльфы – немногочисленным составом разбавлялись ушлыми коротышками и вездесущими пройдохами‑кобольдами. Вот уж кто из нас всех страшнее выглядел. Нос картошкой, кожа поджаристо‑розовых оттенков, большой овальный выпяченный вперед подбородок, волосатый. И, конечно, одно сплошное горбатое пузо на двух ножках, вместо туловища. Чуть не забыла про ручки, нет, загребущие ручища будет ближе к правде, если не считать их размера.
Сколько бы драконы ни выгоняли этот народец из горных пещер, желая единолично распоряжаться территорией своего королевства – а все без толку. Ни один рейд против них, последний раз даже возглавляемый начальником королевской стражи, ни разу не увенчался успехом. Кобольды словно растворялись в воздухе, когда дело пахло жаренным.
Конечно, был еще один момент, который хоть как‑то уравновешивал это их воистину полезное умение – исчезать. А именно, когда они превращались в бесплотных духов, то вся одежда и материальные ценности падали на пол. Собственно, и сам кобольд, возникая вновь на месте, был голым.