– Я пойду пешком, а ты догонишь меня, когда можно будет проехать.
Констебль помялся. Потом почти шепотом сказал:
– Раз уж вы там живете, мэм, я скажу, но вроде как бы конфиденциально… Не стоит и пробовать, мэм. В Мидвич никто попасть не может, это точно.
Тут-то мы уставились на него.
– Это еще почему? – удивилась Джанет.
– А вот это как раз и пытаются выяснить, мэм. А пока, если вы вернетесь в Трайн и остановитесь в «Орле», я проконтролирую, чтобы вас известили, как только дорога откроется.
Мы с Джанет переглянулись.
– Ладно, – сказала она констеблю. – Все это очень странно, но если вы уверены, что проехать никак нельзя…
– Совершенно уверен, мэм. Да и приказ у меня есть. Мы вас известим сразу же.
Ну, если человек упрется, то спорить с ним бесполезно. Этот полисмен выполнял свой долг и к тому же был вежлив.
– Хорошо, – согласился я. – Скажу в «Орле», чтобы мне передали на случай, если отлучусь.
Я дал задний ход и ехал так, пока не выбрался на главное шоссе, но, учитывая слова полисмена, что вторая дорога тоже перекрыта, повернул обратно к Лондону. Как только мы проехали Стауч, я свернул с шоссе на одну из полевых дорог.
– Все это, – сказал я, – очень странно пахнет. Давай-ка дернем пешком прямо через поля и посмотрим, что там такое.
– Да, полисмен вел себя крайне подозрительно. Попытаемся, – согласилась Джанет, выбираясь из машины.
Особую загадочность истории придавало то, что Мидвич имел репутацию места, где никогда и ничего не происходит. Мы прожили там уже почти год и считали эту славу главной чертой Мидвича. В самом деле, если бы у въезда в деревушку на столбах был вывешен знак в виде красного треугольника с надписью: «Мидвич. Не будить», он прекрасно подошел бы к местному колориту. И почему именно Мидвичу было оказано предпочтение перед тысячами других схожих с ним населенных пунктов, видимо, так навсегда и останется тайной.
Постарайтесь проникнуться обыденностью этого местечка.
Мидвич лежит примерно в восьми милях к северо-западу от Трайна.
Главное шоссе от Трайна идет на запад и прорезает деревни Стауч и Оппли, причем в местах пересечений от него отходят две дороги на Мидвич. Сама деревушка образует как бы вершину треугольника, а Стауч и Оппли – два других его угла. Есть еще одна дорога, вернее, проселок, который, причудливо извиваясь на протяжении пяти миль, ведет в Хикхэм, расположенный всего в трех милях к северу от Мидвича.