И квартал симпатичный. В маленьких магазинчиках гораздо безопасней, чем в крупных супермаркетах, – прежде чем заходить, всегда можно проверить, кто там. И все это из-за одного человека, способного ее узнать.
Из-за одного.
Единственная неприятность – лифт. Страдая жуткой клаустрофобией даже в самые лучшие времена, а в последнее время чаще прежнего испытывая приступы паники, Эбби терпеть не может без крайней необходимости подниматься в лифте в одиночку. Доставляя ее к квартире, дергающаяся кабина высотой с двухместный гроб пару раз в прошлом месяце застревала, и ничего страшней в жизни с ней не случалось, хотя, к счастью, она там была не одна.
Поэтому обычно Эбби поднималась и спускалась пешком, пока две с небольшим недели назад рабочие, делавшие ремонт в квартире этажом ниже, не превратили лестницу в дорожку для скачек с препятствиями. Полезное физическое упражнение. Для тяжелых сумок с продуктами легко нашлось решение – она загружает их в лифт, отправляет, а сама идет по ступенькам. В крайне редких случаях встречая кого-нибудь из соседей, вместе с ними заходит в кабину. Впрочем, тут почти все старики, редко выходят. Некоторые кажутся ровесниками самого дома.
Немногочисленные жильцы помоложе вроде Хасана, живущего двумя этажами ниже улыбчивого иранца-банкира, который порой на всю ночь устраивает гулянки – приглашения Эбби вежливо, но неизменно отклоняет, – большей частью находятся где-то в других местах. Поэтому по выходным, если Хасана нет дома, в западном крыле царит мертвая тишина, будто он населен только призраками.
Конечно, Эбби тоже в своем роде призрак. Выскальзывает из укрытия после наступления темноты, некогда длинные светлые волосы коротко подстрижены, перекрашены в черные, глаза прячутся за темными очками, воротник поднят – чужая, посторонняя в городе, где родилась и выросла, училась в бизнес-школе, подрабатывала официанткой в барах и секретаршей, крутила с парнями и, пока ее не обуяла мания дальних странствий, даже подумывала завести семью.
Теперь тайком вернулась и прячется. Посторонняя в своей собственной жизни. Отчаянно старается, чтобы ее никто не узнал. Отворачивается, когда мимо иногда проходят знакомые. Испаряется из бара, увидев кого-то из старых друзей и подруг. Чертовски одиноко!
И страшно.
Даже родная мать не знает о ее возвращении в Англию.