Она кивнула, достала из кармана носовой платок и промокнула
потекшую тушь. Пенсия пенсией, Апокалипсис Апокалипсисом, а
предстать перед людьми ненакрашенной это все равно
моветон.
- Что вы ей показали? - спросила Оксана. - Мама, что он тебе
показал?
Вместо ответа Зинаида Петровна разразилась рыданиями. В таком
душевном раздрае я ее никогда не видел, и похоже, что не только я.
Наверное, даже перед свадьбой ее дочери со Стасом она убивалась
меньше.
Видеть ее в таком состоянии было… неловко.
- Дай теперь мне, - Кабан требовательно протянул руку.
Соломон молча вложил в нее недопалантир. Кабан принял артефакт
правой рукой, но заколебался и не спешил в него
заглядывать.
- Это какой-то способ промыть мозги? - спросил он.
- Нет, - сказал Соломон. - Это способ поставить мозги на место.
Этот предмет открывает правду.
- Почему же ты не хотел прибегать к этому варианту?
- Система в каком-то роде милосердна, особенно к новичкам, -
сказал Соломон. - А правда безжалостна.
Мысль, которая не давала мне покоя все это время, снова
попыталась вырваться из подсознания, но чертоги моего разума
оказались для нее закрыты.
Так что она продолжила биться в бронированные ворота, а они
скрипели и не поддавались.
- Ты хочешь сказать, что Система промыла нам мозги? - спросил
я.
- Не совсем так, - сказал Соломон. - Она лишь заблокировала
часть ваших воспоминаний. Ту часть, которая помешает вам легче
адаптироваться к новому миру. Поэтому сейчас, на самом деле, я не
оказываю вам услугу, а скорее наоборот.
Кабан посмотрел.
Его зубы заскрежетали так, что я начал беспокоиться за их
сохранность, а левая рука, которая оставалась свободной, сжалась в
кулак так крепко, что ногти пробили кожу и на траву закапала
кровь.
Наконец, спустя вечность с небольшим, его руки разжались, шар
упал на траву, а Кабан со всей дури заехал себе левой ладонью по
лицу, размазывая кровь. Смотреть на него было страшно. Слов ни у
кого не нашлось. Кто ж знает, что он там увидел. Крушение империй,
гибель богов или забытое лицо своего отца…
- Ты поможешь? - Кабан смотрел только на Соломона.
- Помогу.
- Тогда с меня все, что хочешь, - сказал Кабан. - Так ведь,
Зинаида Петровна?
- Да, Станислав, - сказала она и снова разрыдалась. - Что
угодно.
- Стас? Мама? О чем вы вообще говорите?