– Это другая служба Прокуратуры, -
хмуро бросает Бахтин, не поднимая взгляда. – А что, молодое
поколение думает, что знает дорогу? У вас, молодых, есть понимание
сценария, который вас устроит?
- Я понимаю, что переход от
фактической монархии (пусти и она называется РЕСПУБЛИКОЙ) к
реальной демократии, когда права каждой личности гарантированы
государством, не взирая, генерал ли это полиции или
уборщица тётя Маша, - это путь не в один год. А может и не в
одну пятилетку. Но с высоты наших лет, мы в своём поколении
намечаем свои пути, по которым хотели бы идти
дальше.
– И какие же? – Роберт Сергеевич
откинулся на спинку диванчика, вытянул вдоль неё руки и
улыбаясь смотрит на Лену.
– Воспитать своих сверстников так,
чтоб через десять лет, когда мы преодолеем двадцатипятилетний ценз,
нас не смогли остановить старики, которым за семьдесят. – Смеюсь в
ответ.
– Так у стариков же будет власть? –
смотрит на меня Комаровских поверх бутылки, из которой он разливает
отцу Лены, себе и Бахтину.
– Если говорить о демократии, власть
будет у того, за кого проголосует большинство. Вы согласны? –
Комаровских неохотно кивает. - И вот тут есть тонкость. У
многих стран сегодня, прирост населения отрицательный. Умирает в
год больше граждан, чем рождается. Один ребёнок в семье, или вообще
нет детей. Рабочие вакансии в стране заполняются за счёт мигрантов
из других стран, гляньте хоть и на север Европы. Вот у них через
десять лет стариков будет большинство. – Эту тему, как ни смешно,
мы в классе обсуждали на основах права. – А у нас наоборот. У нас
прирост населения за счёт молодёжи весьма солиден, порядка
пятидесяти процентов населения за пятнадцать лет, если верить
отчётам Всемирной Организации Здравоохранения. У нас редко в какой
семье меньше трёх детей. И у нас через десять лет молодёжи будет
намного больше, чем стариков. Если предположить, что молодёжь
создаст свою партию, то задач у этой партии будет всего две:
донести до каждого Программу, что при сегодняшнем интернете как бы
и не проблема. И обеспечить объективный пересчёт голосов.
Всё!
Бахтин смеётся. Роберт Сергеевич с
Комаровских улыбаются, снисходительно глядя на меня.
– Знаете, есть не одна, не две, а
несколько республик бывшего СССР, где пересчёт голосов на выборах
проходит объективно, без «вбросов» и подтасовок, вы согласны? Вот
они же как-то смогли этого добиться. Я сейчас исключительно об
объективном пересчёте голосов, ни о чём больше, - поясняю. – Я
никого из них не идеализирую. Не призываю их копировать. Я только
хочу сказать, что они решили одну лишь простую прикладную задачу:
не врать при подсчёте голосов. В моём понимании, эта задача –
ключевая. Как следствие, появляется конкуренция во власти. И
кстати, лично меня раздражает, когда мне половину эфирного времени,
смакуя, рассказывают о недостатках этих стран, как будто это самые
главные мои проблемы! Лично мне не нужно семьдесят процентов
времени рассказывать о странах, с которыми у меня нет даже общей
границы! Поскольку меня, как гражданина, волнуют совсем другие
проблемы.