Итого получается: Четверо "гостей", включая меня напичканные
ограничивающими печатями – по сути невольники. У всех провалы в
памяти, но разной степени. Усиленная охрана. Явный магический фон
вокруг. Руны призыва вокруг той койки, где я лежал. Обилие
металлических дверей с узниками за ними. И в завершение всего,
загадочный граф Злобин, который зачем-то собирает в своих подвалах
людей с амнезией.
Картинка складывалась интересная, хоть и неполная.
— Слушайте меня, — произнёс Дмитрий, когда впереди показалась
лестница наверх. — Для начала запомните: вас спас от забвения сам
граф Злобин, и теперь вы у него в неоплатном долгу. Если вас это не
устраивает, и вы вздумаете создавать серьёзные неудобства, граф,
конечно же, простит вам долг, но и подарок заберёт обратно. Думаю
дальше объяснять не нужно? — Дмитрий искоса окинул нас взглядом. —
Склонен воспринимать ваше молчание, как проявление высшей степени
понятливости.
Вместо ответа, я прикидывал сколько мне потребуется сил и удачи,
чтобы, в случае нужды, обезвредить Дмитрия, гвардейцев и выбраться
отсюда. Ответ – пока не достаточно. Поэтому наблюдаем, тем более
нас и так ведут к выходу. Во всяком случае, вся наша процессия
оказалась у лестницы и принялась подниматься наверх.
Я буду лукавить, если скажу, что ситуация не казалась мне
странной. Начиная с моего появления и печатей, ограничивающих мое
тело, заканчивая явной пассивной угрозой со стороны Дмитрия и его
гвардейцев.
Лестница вывела нас в просторную залу, и я невольно замер на
пороге. Помещение разительно отличалось от казематов внизу: высокие
потолки с лепниной, массивные хрустальные люстры, тяжелые бархатные
портьеры, стены, отделанные темными деревянными панелями, создавали
атмосферу старинного особняка. За панорамным окном виднелись
раскидистые деревья, освещенные утренним солнцем и раскачивающиеся
от легкого ветерка.
Длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, был сервирован с
педантичной точностью – каждый прибор, каждая тарелка, каждый бокал
стояли именно там, где им полагалось быть по всем правилам
этикета.
— Нормальная кормёжка, — тут же оценил здоровяк дымящиеся на
столе яства.
Мой взгляд то и дело натыкался на знакомый уже герб – серебряный
волк с рубином в оскаленной пасти на черном фоне, рассеченном
золотой молнией. Видимо, это был родовой герб дома Злобиных – он
красовался повсюду: на гобеленах, на спинках стульев, даже на
серебряных приборах. "Любят же некоторые напоминать о своем
величии", – мысленно усмехнулся я. Впрочем, меня больше
интересовало не убранство залы, а возможные пути отступления,
расположение окон и дверей, количество и расстановка охраны.