— И как его найти?
— Специально — никак. Артефакт и владельца связывает судьба.
Наблюдатель замолчал, однако Гарм глаз не отвёл. И спустя несколько ударов сердца, наш хозяин неохотно продолжил:
— Обычно шансы повышаются, если претендент из тех детей создателей, кто были сотворены первыми. То есть из рода правителей.
На последнее Эктиарн негромко цыкнул и протянул:
— Что же, теперь понятно, зачем господин дознаватель пытался ослабить девушку.
— И не менее понятно, отчего нас так усиленно отговаривали брать пташку с собой, — хмуро подхватил Гарм и спросил у Наблюдателя напрямую: — Думаешь, она сможет активировать Чашу?
— Шансы высоки, а узор её будущего нестабилен, — признался тот. — И теперь, когда вы тоже это знаете, подумайте вновь. Возможно, вы сами привезёте ренегатам ключ к безоговорочной победе.
«Подождите-подождите! — от сказанного у меня буквально голова шла кругом. — Значит, дознаватель нарочно высасывал мои силы, чтобы затем беспрепятственно похитить меня из темницы? И заставить активировать Чашу? Но я бы скорее умерла, чем пошла на такое!»
— Не думаю, что Чаша признает пташку, — тем временем говорил Гарм. — Да и сам тезис о сотворённых первыми достаточно спорный. Как-никак артефакты всегда принадлежали правителям — удивительно ли, что именно из них в итоге выбирались владельцы?
— И всё-таки риск велик, — высказал мнение нахмурившийся Эктиарн. — Погоди спорить! Я даже не о том, подчинится Чаша девушке или нет. А о том, что ренегаты считают, будто подчинится. И с этой точки зрения Трейе безопаснее остаться здесь.
— Рад, что хоть кто-то со мной согласен, — вставил Наблюдатель. — Страж, я могу поклясться: у меня нет корыстных интересов. Я всего лишь хочу благополучия миру и детям создателей.
— Мне не нужны клятвы, — Гарм с опасной неторопливостью поднялся из кресла, и я увидела, что глаза его — чёрные, беззрачковые провалы. — И самое безопасное место для моей жены — рядом со мной.
— А если ренегаты всё-таки её захватят? — Эктиарн бесстрашно смотрел на друга и командира снизу вверх.
— Тогда, — усмешка Гарма больше походила на оскал, — они пожалеют о том, что вообще появились на свет. На Золотых Полях мои предки так щедро лили кровь Прежних, что камни под песками Проклятой пустыни до сих пор серебристые. Неужели ты думаешь, будто ренегаты сумеют всерьёз мне противостоять?