Никто у Роберта не мог отнять — наслаждаться ее присутствием и фантазировать, тайно желать… А потом у него отняли… отняли эту возможность, и виноват в этом был Воронцов.
И как ему об этом сказать?
— Молчишь… — усмехнулся Алексей и поймал взгляд Гризманна. — Я одного понять не могу — каким образом наш с Полиной развод сказался на нашей с тобой дружбе, Роб? М?
И Воронцов не лукавил. Он действительно не понимал, потому что Гризманн никогда, ни единого повода не давал в себе усомниться и разочароваться как в друге. Он бы никогда не смог предать. Роберт знал и видел, как Полина боготворила Лешу. Парня разрывало внутри, но при этом он всегда желал им искренне счастья, задавливая свое.
— Мне пора, — Роберт бросил взгляд исподлобья. Столько всего в этом взгляде было намешано, что прочитать оказалось сложно.
Толкнул дверь, не давая себе опомниться, и провернул замок, ограждаясь. Припал спиной к железяке и закрыл тяжелые веки. Глотку перехватил спазм.
Он его чувствовал. Там за дверью.
И вину тоже чувствовал.
А не должен, потому что обстоятельство сильнее. В кресле обстоятельство с кружкой в руках. Оно сильнее.
Оттолкнулся и без оглядки направился на задний двор, услышав за спиной глухой удар по двери.
Воронцов с силой долбанул еще раз.
И еще.
Прошипел сквозь зубы и сжал кулак.
Ткнулся лбом в непрошибаемую возведённую стену. В который раз.
Скатился по двери вниз и уселся на корточки.
Поганое чувство потери… потери всего.
— С днём рождения, брат, — салютовал в воздухе бутылкой и «чокнулся» с кирпичным косяком.
Поднес к губам, желая сделать обжигающий глоток, но завис…
Покрутил виски в руках. Поставил на щебенку.
Встал.
Отряхнул задницу.
Решительно двинулся к машине, по пути набирая номер:
— Привет, любимый! — вожделенно прощебетал липкий голос.
Воронцов сжал челюсть, чувствуя, как моментально кровь закипела:
— Сколько раз я говорил, просил, приказывал — НЕ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТАК! — процедил, скрипя зубами, и запрыгнул в машину, шарахнув от души дверью.
— Ну не зли-иись, — пропел заискивающе голос в трубке. — А ты…
— Я заеду, — взглянул на время в приборной панели, — через сорок минут. Собери мне его и выведи на улицу.
— Как? — возмутился голос. — Ты же сказал, что сегодня будешь занят, — недовольно пробурчала девушка.
— Я не понял, это проблема? — завел двигатель, чувствуя раздражение.