– О как? Жертва сама идет к нам в лапы? – проскрипела между тем первая встречная морда урка, все так же вращая при том мутненькими глазками. Да только мне уже было привычно наблюдать и за их костлявыми телами, и за высушенными ошметками кожи, висящими где придется. Потому я попросту всей дюжине собравшихся возле меня белозубо улыбнулась и пропела, памятуя о непримиримом пунктике:
– Здравствуйте, мои дорогие, не‑жи‑вы‑е урки!
Кажется, после моих слов у кого‑то из задних рядов даже упала челюсть. И… судя по множественным звукам, не одна.
– Она, что ли, из наших? – прошептал кто‑то.
– Не похожа вроде, – вторил ему другой, клацая челюстью, которую уже успел поставить на место.
– А может, вы вначале меня угостите, а потом уже будете решать, откуда я такая взялась?
– Жрица Янка?! – воскликнул вдруг один из урков, спускаясь с юта. И голос его мне показался смутно знакомым. Перевела на него взгляд и не удержалась от радостного:
– Вранг!
– Так, чего столпились, ну‑ка разошлись! – кто‑то еще решил прикрикнуть на дохлых матросов. И это была, увы, не я. А жаль. Поймала взглядом говорящего и снова воскликнула:
– Гагр? А где Довгр, Рынз и Бзош?
– Да здесь мы, – проворчали сверху. И я подняла глаза, обозревая одного в гнезде, иными словами, в смотровой бочке, другого на верхней рее рядом, а третьего на вантах.
– А я уж было подумал, что меня вновь зрение подводит, – проворчал Вранг, приблизившись ко мне почти вплотную. Чем и воспользовался, оглядывая меня с головы до пят.
– Эт че такое на тебя нацепили‑то? – спросил меня тот самый, который «наливай», он же Гагр, подцепив костлявым пальцем порванные мной из‑за жары рукава.
Кстати об этом:
– Урки, миленькие, горло сухое, аж трескается, как земля в пустыне, – непрозрачно намекнула я, рассчитывая вновь вкусить урковское пряное пойло. Но нет, в ответ мне протянули какой‑то бурдюк с обычной водой. Глотнула и скривилась. Даже солоноватая, неужели морская?
Рисковать не стала, сплюнула за борт. А заодно увидела Нора, поднимающегося по сброшенному канату, причем в образе человека.
Хм. Неужели он может обращаться?
Ах да. Полукровки же, да? Ко всему прочему мой провожатый, когда перемахнул через борт зачем‑то выхватил нож из кобуры на поясе. Чем немало смутил и заставил нервничать не только меня.
– А это кто такой? С тобой? – уточнил ближайший ко мне урк, незнакомый.