Вот чудна́я! Да где же он ходит-то в наше время? И ведь встречаются же еще люди, которые в него верят. Да те же церкви уже давно существуют чисто для отмывания бабла прихожан и только.
— Посиди, сказал, — надавил я. — Куда ты с такой ногой собралась?
Я еще раз посмотрел на ее рану. Кровь все еще текла тонкой струйкой. Ее царапину необходимо было обработать, что тут думать?
Вручив девушку Никите из рук в руки, я заметил неодобрительный взгляд Глеба. И его можно было понять. Мы приехали дела решать, а тут я отклонился от курса, да еще и подкат ему обломал.
А что поделать? Не каждый день встречаются такие милые и красивые леди-бродяги, которые пикируют в отходы, чтобы спаси зверюшку. И меня, честно говоря, ее самопожертвование зацепило.
— Ну, здравствуй, Ахмед, — я протянул руку своему конкуренту и несменному поставщику девчонок на вечер.
— Привет, — оскалился он и взглянул в сторону тачки, куда Никита усадил блондинку. — Ты теперь девок в постель из помоек тащишь? Да, Влад? Совсем туго с женским вниманием стало? Все мои девочки от одного твоего имени по углам прячутся, ты знаешь это?
— Тебе виднее... Не могу знать, что там твои шалавы обо мне рассказывают, — я протянул ему пачку сигарет, но Ахмед отказался.
— Плохая слава вперед тебя летит со скоростью света.
— Ага… Стоило кому-то вякнуть, что я плохой, так все... понеслась по кочкам, не остановишь.
— Плохой, — засмеялся Юсупов, поглядывая на мою сигарету. — Ну-ну. Ты грохнул Басырова, а теперь еще и его единственного сына на глазах у моей девки и хочешь, чтобы все забыли об этом?
— Басыров… — повторил я. — Точно. А я уже и забыл, как его звали. Так он отомстить приходил? Забавно.
— Убивать людей — это харам*, друг мой. За это мы с тобой будем гореть в аду.
— Обязательно. А пока мы торчим на грешной сучьей земле, давай не будем усложнять друг другу жизнь и приступим к делу.
— Согласен, — он с завистью посмотрел на то, как я затягивался. Курить, что ли, бросить пытался?
— Нам уже давно пора решить этот вопрос. И если ты тоже за, то у меня есть условие.
— Слушаю, — он напрягся.
— Мне нужен тот, кто подстрелил моего телохранителя. Выдай мне его и дело с концом. С моей стороны к тебе и твоим людям больше не будет претензий. Каждый пойдет своим путем. Разделим все честно.