Князь хочет показать, что он даже с такой хреновой поддержкой
императора смог совершить невозможное и победить врагов здесь. Всё
это я примерно просчитал, пока стоял перед ним, а сейчас ещё раз
осмыслил. Зачем? Мотивы... Понимая их, смогу большего добиться.
— Так! — поднялся резко, отряхивая штаны от пыли. — Мехов,
Патрушев, Трошкин, Козинцев, Костёв и Воронов! Тренировка,
рукопашка, бег, выход из окружения, и так по кругу.
Командиры отрядов, стоявшие неподалёку, обернулись на мой голос.
На их лицах отразилось удивление, смешанное с усталостью. Они
только-только успели отдохнуть после тяжёлого боя.
— Павел Александрович! — тут же возмутился Воронов, выступая
вперёд. Его круглое лицо покраснело от негодования. — Но мы только
с битвы, чуть поспали, даже не кушали.
Я окинул взглядом своих бойцов. Действительно, усталые,
измождённые. Некоторые ещё спали, свернувшись калачиком прямо на
земле. Другие сидели, прислонившись к ящикам. Мысленно я уже начал
планировать, что нам понадобится для подготовки к новой роли.
— Ладно, — махнул рукой. — В столовую, а потом
тренироваться.
Бойцы заметно оживились. Перспектива поесть перед занятиями их
явно радовала больше, чем тренировка на пустой желудок. Они начали
подниматься, переговариваясь между собой.
Я же решил использовать это время, чтобы осмотреть лагерь, найти
подходящее место для нашей базы. Раз уж нам предстоит стать
отдельным подразделением, нужно обустроиться соответствующим
образом.
***
Пока бойцы отправились в столовую, пошёл по гарнизону —
требовалось подыскать хорошее местечко. Лагерь представлял собой
хаотичное нагромождение палаток, временных построек и
оборонительных сооружений. Чем ближе к передовой, тем хуже было
состояние строений — последствия обстрелов.
По пути встречались группы солдат. Все они выглядели
измотанными, но при виде меня как-то подтягивались, козыряли.
— Господин старший лейтенант! — окликнул молодой солдат. — Это
правда, что ваш рядовой уложил тридцать турок одним выстрелом?
Я усмехнулся:
— Нет, конечно. У него не такое длинное ружьё.
Парень покраснел, а его товарищи захохотали, хлопая солдата по
плечу. Молва, как обычно, преувеличивает.
Продолжил свой путь. Миновал несколько палаток с ранеными,
откуда доносились стоны и запах гнили. Прошёл мимо артиллерийской
батареи, где расчёты чистили орудия после утреннего обстрела. Всё,
как всегда на войне, — смерть, боль и короткие промежутки
относительного спокойствия.