— Милостивый государь… дедушка, — осторожно заговорил Костя, — ты бы полегче, что ли…
— Полегче?! Да ты что, не видишь, что этот дурак задумал?
Мне показалось, что я даже слышу, как Костина защита тихонечко трещит, проминаясь. От деда исходила такая силища, что будь Воронцов здесь — сам наверняка принялся бы извиняться, каясь во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях.
— Ваше сиятельство… Александр Константинович!
Из-за Костиного плеча выглянул уже знакомый мне Колычев. Отставной титулярный советник, похоже, оказался в курсе дел чуть ли не раньше нас всех.
— Понимаете, Александр… не может… отказаться, — промямлил он, теребя воротник. — Весь высший свет тут же узнает, и даже вы…
— Ты мне, Сергей Иваныч, не говори, чего делать. — Дед снова грозно сдвинул брови. — Я и сам с усам. Сашку под замок, а Воронцова скажу гнать… Дуэлянты нашлись!
— Это невозможно, — подал голос я. — Если я откажусь от поединка — последствия не заставят себя ждать. И затронут весь…
— Цыц! Ты вообще молчал бы, — проворчал дед — впрочем, уже без особой уверенности. — Мал еще.
— И все-таки Саша прав. — Костя вздохнул и рукавом вытер пот со лба. — Вызов был передан по всем правилам, и отказ оскорбит не только Воронцовых, но и все рода. Разумеется, об этом не объявят открыто — но нас с Мишей перестанут приглашать… И рано или поздно меня попросят из Госсовета. Никто не станет иметь дела ни с одним из Горчаковых.
— Ну что, доволен? — Дед снова повернулся ко мне. — Смотри, во что ты нас втянул!
— Никто не обязан отвечать за мои поступки. — Я пожал плечами. — Это касается только меня и Воронцова.
— Тьфу ты… заладил, — отозвался дед. — Никто не обязан… Только его касается. Честь дворянскую защитить решил?!
— Дед…
— Сто лет как дед! Знаю я, чего там у вас с князем вышло… И что за меня, старого, заступился — тоже знаю. Есть в тебе горчаковский дух, Сашка… — Дед посмотрел на меня уже почти без злобы. — Да толку-то с него будет, если Воронцов тебя прибьет?
— А это вообще обязательно? — поинтересовался я. — Если меня просто ранят…
— Я могу драться вместо Саши. — Костя подался вперед. — Он несовершеннолетний и имеет право просить защиты у старшего в роду.
— Это почти то же самое, что отказаться от поединка, ваше сиятельство, — раздался голос за спиной. — Дуэльный кодекс не содержит прямых указаний на этот счет, но мы все знаем примеры, когда драться выходили юноши пятнадцати или даже четырнадцати лет… Увы, наши деды взрослели куда быстрее.