Сонька встречает нас лохматой, в пижаме, босиком, но оглашает всю квартиру радостными криками. Тут же начинает суетиться, кипятить чайник. И через несколько минут мы уже пьем чай с бутербродами в ее комнате. То есть я пью чай, а Петька жадно налегает на бутеры – он у нас всегда как с голодного края. Соня иногда шутит: «Чернышов, ты когда-нибудь наешься?».
Но на самом деле тут нет ничего смешного. У Петьки погиб отец, когда мы еще в началке учились. А тетя Люда, Петькина мать, только-только родила младшего. И долгое время они буквально выживали. Мы с бабушкой тоже, конечно, не шикуем, но хотя бы никогда не жили впроголодь. Словом, нормально мы живем, как многие, грех жаловаться. А вот Петька зачастую ходил голодный. Его все подкармливали: бабушка, соседки.
Соседи у нас молодцы – тогда и с похоронами тете Люде помогли, хотя сами не богаты, и вещи свои отдавали, кто что мог, и с малышом их по очереди сидели, пока она бегала на какую-то ночную подработку.
Помню до сих пор, как Петька приходил к нам и смотрел голодными глазами, как бабушка варит суп или печет оладьи. Она потом усаживала нас обоих обедать, сама уходила. И я свое отдавала ему – не из милости. Просто раньше съесть тот же суп или кашу было для меня чуть ли не пыткой над организмом. Петька же сметал моментально и свое, и мое, и добавку.
Сейчас тетя Люда нашла какую-то неплохую работу. У них завелись деньги. Она даже задумала переехать в квартиру получше, по словам Петьки. Правда, сам он отчаянно против. В общем, теперь они не бедствуют, но Петька по старой привычке набрасывается на любую еду.
– Ну что, как в школе? Что новенького? – интересуется Соня.
– Сегодня на физре Дэн Жуковского ушатал… – с набитым ртом отвечает Петька. Прожевывает и договаривает подробности уже внятно: – Илья косячнул по игре, ну это как обычно. А Дэн на него вдруг вызверился.
– Так он всегда его шпынял, – пожала плечами Соня, мол, что такого.
– Не-е-е, тут вообще жесть… он его по-всякому обложил, потом еще мячом баскетбольным долбил… Скажи, Лен?
– Да, – киваю, – Дэн как с цепи сорвался.
– Ага, погорячился, – Петька тянется за следующим бутербродом.
– Это не погорячился. Это называется «вел себя как сволочь с тем, кто ему ответить не может».
– Ну, пусть так, – миролюбиво улыбается Петька.
– Ничего себе, – без особого интереса произносит Соня. – А что еще было?